Парящая для дракона

— Почему вы всегда ищете подвох, Лаура?

— Потому что. — Я подавила желание слегка заползти под стол: дракон смотрел на меня так, что по столу только чудом не бежало ледяное пламя. — И мы с вами просто потратим время, потому что мое решение не изменится.

— Вы так в этом уверены?

Я сложила руки на груди.

— Более чем.

— Что ж, в таком случае вы ничего не теряете, верно?

Кроме месяца своей жизни. Это я не стала озвучивать, мне бы тут сидеть и радоваться, что со мной переговоры ведут, но радовалось сомнительно. Возможно, именно потому, что когда я в прошлый раз повелась на тему «хороший дракон», меня объявили невестой.

Светильники в гроте, то есть в ВИП-комнате, тоже были вмонтированы в стену, из-за чего создавалось чувство, что пламя горит под толщей льда. Насколько я понимаю, их можно было прибавить, но сейчас здесь сохранялся загадочный полумрак, и время суток было совершенно не очевидно.

— Повезло вам, что я не страдаю клаустрофобией.

— Мне с вами вообще повезло.

Я все-таки поперхнулась. Морепродуктом.

Прокашлявшись в салфетку, сообщила:

— Знаете, когда вы такой, мне страшно.

— Вы первая женщина, которую я пугаю.

— Может, вам стоит поискать более смелую?

— Нет. — Ландерстерг подался ко мне, и в глазах его сверкнуло ледяное пламя. Возможно, депо было в светильниках, но…

В эту минуту я окончательно и бесповоротно поняла, что быть мне потенциальной невестой месяц.

— Хорошо, мы с вами месяц встречаемся. У нас ничего не получается, каковы наши дальнейшие действия?

Теперь его взгляд совершенно точно заледенел.

— Помимо остального, вы удивительно прагматичны.

Станешь тут прагматичной, подумалось мне.

— Просто хочу услышать свои гарантии.

— Мы расстаемся, — резко произнес он. — Я снимаю харргалахт, даю прессе комментарии. Вы довольны?

Довольна ли я? Когда вы вот так в меня льдом плюетесь?

— Мне нужно понимать, что пока мы с вами встречаемся, это не будет в ущерб моим интересам.

— Каким именно?

— Шоу «Эрвилль де Олис». Я принимаю участие в кастинге, но об этом вам наверняка известно.

— Теперь стало известно. От вас.

Да ну?

— И?

— Вы можете делать все, что пожелаете. Или вы решили, что я посажу вас на цепь?

Именно так я и решила, на озвучивать это тоже не стала. Не дипломатично это.

— Хорошо, — сказала я. — Я согласна.

— Чудесно, — в голосе дракона звучал не то сарказм, не то раздражение. — А теперь выслушайте мои условия.

Упс.

Я не успела и рта раскрыть, чтобы сказать, что условия обычно озвучиваются до согласия стороны, когда услышала:

— Вы не отказываете мне во встречах. Принимаете мои приглашения и проводите со мной время.

— Если это не противоречит моим интересам.

Глаза Ландерстерга потемнели.

— Что? — Я пожала плечами, подавив желание сходить за пальто. — В цивилизованном мире это называется свобода.

— Чудесно, — повторил дракон с такими интонациями, что я поняла: пальто тут не спасет. — Вы не появляетесь на публике с другими мужчинами.

А это, похоже, намек на Бена.

— Я просто каталась на коньках, — сказала я.

— Просто кататься на коньках вы будете только со мной, Лаура.

— В ближайший месяц, — напомнила я.

В гроте стало так холодно что мне захотелось попросить официанта прибавить обогрев.

— И когда у нас с вами все получится, в праздничную ночь мы объявим о нашей помолвке, — подвел итог дракон.

Какой-то у нас компромисс бескомпромиссный.

— Если, — сказала я.

— Когда.

— Вы все-таки диктатор.

— А вы — потенциальная угроза установленному в обществе порядку.

Я уже открыла было рот, чтобы сказать ему все, что о нем думаю, но тут же его закрыла. Не хватало еще спорить с тем. с кем у меня все равно ничего не получится, потому что от него у меня мороз по коже. И по всем остальным частям тела. То, что этот мороз имеет пламенное свойство, ничего не меняет. Совершенно точно.

Оставшееся время я хрустела листьями салата, а он ел мясо с таким зверским выражением лица, что странно, что оно не замерзало еще на вилке, с таким-то температурным режимом. Десерт я заказывать не стала, он, как ни странно, тоже. Когда отодвигал для меня стул, коснулся моего плеча пальцами, и меня ударило ледяным вихрем. Настолько сильным, что харгаллахт полыхнула огнем, и перехватило дыхание — как от бьющего в лицо порыва студеного ветра.

— Благодарю за обед, — сказала я, но больше ничего добавить не успела.

Ландерстерг рывком притянул меня к себе, врываясь поцелуем в пылающие от освежающей пластинки губы.

От этого они вспыхивают еще сильнее, и вместе с ними вспыхиваю я. Такое чувство, что сама превращаюсь в костер, в ледяную свечу, от кончиков его пальцев, прикосновение которых ощущается даже через ткань платья, до кончиков своих, которыми вцепилась ему в плечи. Чтобы не упасть, но все равно падаю, как с крутой ледяной горки. Когда в лицо бьет воздух, и нечем дышать, а ты летишь вниз, сливаясь с… Ландерстергом.

Да, сейчас я определенно сливалась с Ландерстергом, и это ощущение меня подбросило под пятую точку порожком. Таким болезненным, какие возникают при некачественной заливке.

Я оттолкнулась от него всеми ладонями, разрывая поцелуй