Мы с Рин переглянулись: у нее пересдача у Баргмана, у меня все те же тренировки. Правда, тренировки не имели никакого отношения к обучению в универе, но они имели место быть. Со дня на день я ожидала уточнения места проведения кастинга, а заодно и времени.
А еще постоянно пялилась в смартфон.
Наверное, впервые я так пялилась в смартфон. В школе я ни с кем не встречалась, если не считать нескольких поцелуев на дискотеке: по тому поводу, по этому поводу. Но никто из мальчиков не нравился мне настолько, чтобы это переросло во что-то серьезное. Зато в универе я подсела на Миста. Не сразу, разумеется, до этого у меня было еще несколько попыток встречаться с парнями, но все очень быстро затухало, потому что моя увлеченность фигурным катанием и воздушными танцами отнимала очень много времени, и это никому не нравилось. То есть не нравилось парням, с которыми я пыталась встречаться.
Мист не ревновал меня к моим занятиям и не пытался давить, возможно, именно поэтому у нас с ним что-то и получилось. Правда, о том, что у нас получилось именно благодаря тому, что встречался он не только со мной, я узнала значительно позже.
Но даже наши с ним встречи никогда не вызывали у меня желания пялиться в телефон в ожидании сообщений. Было в этом что-то неправильное и будоражащее. Равно как и в том, что вчера произошло в парке. Стоило вспомнить а том, как ладони Ландерстерга скользили по моему телу, и щеки начинали пылать как под пощечинами ледяного ветра.
И ладно бы только щеки.
— Там что-то интересное? — спросила Рин, когда мы шли к парковке.
— Нет, — я продемонстрировала ей совершенно не интересный дисплей.
— Фу, я так не играю. А что ты тогда туда так смотришь, как будто у тебя непристойная переписка эротического содержания?
Я не покраснела снова только потому, что во мне за утро кончилась краска.
— У меня там совершенно неинтересный…
Рин выразительно посмотрела на меня.
— Ладно. Я вчера встречалась с Ландерстергом.
Подруга широко распахнула глаза.
— И он обещал прислать тебе сверхсекретные данные?
— Ты хочешь узнать, что было дальше?
— Хочу! — Она даже остановилась, у самых дверей.
Дракон за нашими спинами продолжал грозно сверкать глазами, но сегодня он совершенно точно не вызывал у меня прежних чувств.
— У нас было свидание.
— Сви… что?
— Тише! — Я схватила ее за руку. — Или ты хочешь, чтобы об этом узнал весь Университет?
— Ну, если ты встречаешься с первым драконом Ферверна, тебе не стоит переживать по этому поводу. В самое ближайшее время об этом узнает весь мир.
Я вздохнула.
— Ладно, говори. — Рин махнула рукой. — Обещаю не подкалывать. Где вы ужинали? Опять в «Ледяном пламени»? Или где-то еще? Стой, почему этого до сих пор нет в новостях?!
— Потому что мы гуляли с Гринни по парку.
— Где?
— По парку.
Судя по глазам подруги, она была не на шутку озадачена. Не говорить же ей, что я тоже.
— По какому? Который закрытый, при Дворце Драконов?
Дворцом Драконов назывался музей, где каждая комната повторяла одну из комнат правителей Ферверна, начиная со времен Северных земель. Так назывались наши края в глубокой древности, когда первые иртханы только-только отваживали драконов от городов и люди выходили на поверхность. Помимо прочего, в музее хранилась, по-моему, вся история нашей страны — свитки, драгоценности, вазы и прочее, найденное на раскопках или сохранившееся у коллекционеров. Окружал музей огромный трехуровневый парк, над которым стоял защитный купол, поэтому (как шутили) это было единственное место в Ферверне, куда никогда не доберутся наши холода.
— Ты знаешь, выгуливать виари у Дворца Драконов — это перебор даже для Ландерстерга, — сказала я.
— Тогда где?!
— В нашем районе. Помнишь парк между Шестой линией и Квикси?
— Эта прицкина[Прицка — грызун, обитающий на помойках. В современных городах их практически не осталось, но в самых бедных районах они еще иногда встречаются] радость?
— Фу на тебя, — сказала я. — То, что он маленький, еще не значит, что там не убирают.
— Да брось! Ландерстерг — в парке между Шестой и Квикси?
— Представь себе. Он принес мне ужин, и мы гуляли.
— Просто гуляли?
— Просто.
Рин приподняла бровь, но я сделала вид, что застегиваюсь. Про то, что было «не просто», говорить я пока была не готова даже с ней. Да даже с собой, по большому счету.
— Ладно, сейчас ты просто вдребезги разбила мои представления о власти, — сказала подруга.
Мы вышли на парковку, где меня уже дожидался Хестор. Проследив мой взгляд, а затем его. Рин подняла руку.
— В ледяную крошку!
Я улыбнулась.
— Тебя подвезти?
— Да ладно?! А так можно?
— Почему нет?
Во флайсе мы почти не разговаривали, потому что рядом был Хестор, но выбегая на верхней парковке своего дома, Рин бросила на меня многообещающий взгляд, явно говорящий о том, что чуть позже мне предстоит допрос с пристрастием.
Сама не знаю, почему, настроение у меня стало еще лучше, и всю дорогу я слушала музыку, которая играла у Хестора, и улыбалась. Влетев домой, первым делом хотела подняться к себе, но дорогу мне заслонила Ингрид.
— Платье, Лаура!
— Платье подождет, а Гринни — нет.