Парящий

- Ты так побледнел, ты дрожишь, тебе больно. А что за чувства такие сильные у тебя в глазах, что ж зубы твои скрежещут?.. Знаю, знаю эти чувствия - и презрение к нам, и недоверие, и прочее - много чего еще... Но ты же еще не знаешь замысла нашего. Теперь все это снято на камеру, теперь специалисты докажут, что - это не подделка, что ты действительно летал. Это будет разослано во многие информационные агентства, и не только у нас, но и за рубежом. И чего ты боишься - известности? Так и собираешься сидеть от всего мира затаившись в своей комнатушке, страдать, слезы лить, несчастного из себя строить?.. Ты пойми - человечество - это, по твоему, несчастное, ни во что уже не верящее человечество, только и ждало появления такого вот, как ты. Представь, какой будет переворот в общественном сознании; люди привыкшие к рекламе, и к гулу машин, уже не верящие в волшебство, в сны, живущие по скучным человеческим физическим законам - они ясно увидят, что ни где-то там, в мифическом раю, но здесь, прямо перед ними есть настоящие и такие прекрасные чудеса. Ты только представь, во скольких сердцах зажжется тогда дремлющее там романтическое! Как изменится жизнь людская, когда они будут видеть такое чудо, как ты. Если я скажу, что ты станешь мессией новой эры, то это будут не пустые слова - ведь это же на самом, на самом деле так! Ты вот посмотри на нас - вчера мы были обычными студентами, пили, веселились, обсуждали какие-то обыденные дела; но почему ты думаешь Лена позвонила тебе рано утром? Да потому что мы всю ночь заснуть не могли! Ты даже, наверное, и не представляешь, какой нас восторг тогда охватил... Мы все вспоминали о тебе, как ты летал - как свободно, как красиво - поверишь ли - каждому из нас стихи хотелось писать! Знаешь, хмеля уже совсем не осталось. Да - я вполне отдаю отчет, что не выпитым, но только чувствами своими мы были пьяные - и это было прекрасное, творческое опьянение. Понимаешь ли, Ваня, мы пребывали в таком состоянии, в таком творческом братстве, в единении, в каком нынешнее общество еще не может пребывать - не доросло оно еще до такого возвышенного состояния. А вот ты, Ваня, ничего не говоря, только показав, как паришь свободно, ввел нас в такое состояние. Мы потом за руки взялись, да все так быстро по улицам, по парку ходили, о тебе, о полетах, о будущем человечества говорили. И все вверх, на звезды смотрели! Ведь именно там, среди звезд, там в парении, в познании, в любви, будущее человечества! мы все этим зажжены! Ваня, и ведь так же будут зажжены и иные люди - так же вспомнят об истинном пути, все объединятся, все братьями и сестрами станут. И это же не просто слова, не детские мечты - ты бы только видел со стороны, как ты прекрасен, когда паришь! В этом что-то божественное есть... Как и две тысячи лет назад за Христом шли ученики, там и мы пойдем. Но что этот Христос в нашем мире?! Эта вера... она уже столькой грязью обросла, она уже пошлой стала... Деньги, взносы, молебны, разговоры, надежды нищих, кающиеся грешники остающиеся грешниками... Все это уже отошло, все это уже не зажигает сердец. А тут истинная, сильная вера - вот она, красота бытия - вот он, зов к новым свершениям! Та вера уйдет, но будет новая, настоящая вера ты сможешь - да, если бы ты видел со стороны, как летаешь, то говорил бы с такой же уверенностью, как и я - ты сможешь объединить всех людей в братство, и там, и там, стремлением к полету, к вечности, будет наполнен каждый миг их настоящей жизни. Ваня, теперь остановись, теперь взгляни по сторонам - мы все твои ученики, мы все преданны тебе, мы все тебя любим. Мы все просим тебя - пожалуйста, будь с нами....

И, когда Ваня оглянулся, то увидел, что его со всех сторон окружает множество лиц. В первое мгновенье, ему даже показалось, что их многие и многие сотни, а то и тысячи, но пронзительно в них вглядываясь, он понимал, что стоят перед ним его сокурсники, а также и студенты с иных курсов, еще какие-то совсем незнакомые лица - по-видимому, их друзья. Было здесь и несколько взрослых, и все и они смотрели на Ваню с таким неожиданно вдохновенным, сильным чувством, которое пылало на лице Димы, и которое можно увидеть на лице поэта творящего лучшую в своей жизни поэму, едва не рыдающего, и не смеющегося от своих сильных чувств. Такие лики редко можно увидеть, тем более, почти немыслимо их увидеть в людской толпе. А здесь все так пылали! И чувствовалось, что каждый может сказать такую же вдохновенную речь как и Дима, и что все это вызвано, конечно же, полетом Вани.

- Мы теперь всегда, всегда будем с тобою! - выговаривал один юноша.

- Клянемся, что никогда тебя не оставим! - воскликнула девушка.

- Ну, вот видишь, видишь... - улыбнулся Дима, на глаза которого тоже выступили слезы, что для его сдержанной натуры вообще было явлением удивительным, говорящем о сильнейшем потрясении.

- Что же, действительно так хороши мои полеты?.. - неуверенно пробормотал Ваня.