Парик

Позади меня дверь открылась и закрылась. Повернувшись, я увидел человека, к которому я так часто приходил в детстве: у него были те же самые огромные, холодные глаза, тот же высокий череп, и такой же голый. Некоторое время мы молчали и действительно, поскольку он смотрел на меня с некоторой враждебностью, я не знал, что сказать в растерянности. Затем он прошел через комнату к письменному столу и уселся за него. Перед столом стоял «мой стул», и, повинуясь старой привычке, я подошел и сел на него.

Я начал разговаривать по-немецки, но он меня прервал, сказав отрывисто, что предпочел бы говорить по-английски, назвав его «языком незнакомцев». Он был настолько похож на человека, к которому я раньше приходил, что было невозможно смириться с тем, что он не узнавал меня, и я почувствовал, как в моей груди стала закипать детская злоба из-за его неприветливости. Достав из кармана парик, который перед отъездом из Англии я постарался тщательно отремонтировать, я бросил его на стол.

«Аа, парик», — сказал он. Затем последовало молчание.

«Вы его сын?» — спросил я.

«Чей сын?»

«Актера», — сказал я.

«О да, — сказал он, как мне показалось, не без доли горечи. — Я сын актера».

«Когда вы в последний раз видели своего отца?»

«Я смотрю на него сейчас», — сказал он, уставившись на парик.

«Почему ваш отец оставил цену? — спросил я его. — Судя по всему у него была очень успешная карьера».

На какое-то время он призадумался, затем сказал: «Мой отец был на гастролях и должен был уже вот-вот отправиться в Вену после субботнего вечернего спектакля, когда к нему зашел парикмахер, который после каждого представления причесывал отцовский парик тщательнейшим образом, и, без конца извиняясь, сказал, что парик куда-то запропастился: видимо, его помощник запаковал его не в ту коробку, и парик уже уехал на вокзал; он сделает все возможное, чтобы найти парик к следующему представлению. Так что отец вышел из театра без парика, надев большую черную шляпу, чтобы прикрыть свою лысину, и уехал в Вену ночным поездом».

«А когда был следующий спектакль?» — спросил я.

«На другой вечер. Но в действительности отцовская проблема заключалась не в этом. Дело в том, что в воскресенье утром он должен был сделать предложение моей матери, и его совершенно не привлекала перспектива сделать ей предложение с головой, лысой прямо ото лба».

«Но совершенно очевидно, что она приняла его предложение», — сказал я.

«Но тогда это казалось мало вероятным. Она никогда не могла воспринимать отца серьезно, и, что еще хуже, у него был соперник: актер в его труппе, который играл ведущие роли во всех трагедиях. Он собирался сделать матери предложение в тот же день. Отец и он договорились между собой, что трагик сделает предложение утром, а комик, мой отец, днем; все полагали, что она примет предложение трагика. Когда мой отец, чувствуя себя совершенно голым и не питая большой надежды на успех, зашел в эту комнату, он увидел, что в глазах матери блестели слезы. Решив, что это были слезы радости, и что она приняла предложение его соперника, он повернулся и хотел уйти, но мать позвала его. Вот тогда-то он и заметил, что на письменном столе лежал его парик. Тогда мать стала объяснять ему, как он туда попал, и отец понял, что ее слезы были от смеха. Трагик, стесняясь своих редеющих волос, подкупил парикмахера, чтобы тот украл парик отца не только чтобы свести его шансы на успех к нулю, но и увеличить свои собственные, красуясь в отцовском парике. Однако парик, вместо того, чтобы придать его предложению то дополнительное достоинство, на которое он так рассчитывал, лишил его профиль характерной суровой простоты и подчеркнул густоту его бровей, отчего его предложение прозвучало крайне нелепо. Мать сказала ему, что никак не может выйти замуж за человека, который на сцене часто заставлял ее плакать, а вне сцены, в такой серьезный момент вызывал в ней смех. Трагик сорвал с головы парик, швырнул его на стол, сознался во всем матери и стал умолять ее пересмотреть отказ. Но пока он говорил, мать, которая представляла его только в парике, продолжала смеяться до слез, пока он в гневе не покинул комнату.