Париж 1914 (темпы операций)

В приграничном сражении сказалось прежде всего количественное превосходство германской артиллерии. По данным Эрра,в августе 1914 г. немцы имели всего 5500 полевых орудий, из них около 3400–105–мм гаубиц и 2000 тяжелых орудий; французы — 3840 75–мм орудий и 308 полевых тяжелых орудий. Германский корпус имел 144 орудия див. артиллерии и 16 тяжелых орудий — корпусной; французский — 72 орудия див. артиллерии и 48 орудий корпусной — все 75–мм калибра. Как уже было сказано, германская див. артиллерия имела в своем составе легкие гаубицы. Всего германский корпус располагал 24 легкими и 12–16 тяжелыми гаубицами [447].

Разумеется, это преимущество германской артиллерии было известно французам, которые, однако, считали, что «меньшее число орудий можно выравнять большей скорострельностью» [448]. Приграничное сражение показало всю беспочвенность такого взгляда и выявило значение численного превосходства и подавляющего могущества огня германской артиллерии.

Но тем более непонятным является крутой поворот, происшедший в Марнской битве. Куда же девалось это превосходство германской артиллерии в численности и мощности?

Разгадку этого факта лучше всего формулирует немецкий автор [449].

«До войны в обучении придавалось решающее значение из тактических оснований тому, чтобы научить артиллериста стрельбой быстро и уверенно подавлять всякую цель, которая попадает в круг наблюдения. Поскольку в начале войны можно было еще видеть цели с какого-либо наблюдательного пункта, стрельба велась с наилучшим успехом. Когда же французская артиллерия после первых боев познакомилась с сокрушительным действием нашей превосходящей в численности и скорострельности тяжелой артиллерии, она исчезла из поля зрения нашего наблюдателя. Тем самым подавление неприятельских батарей, от которых как раз исходила наибольшая угроза нашей пехоте, оказалось под вопросом. Поэтому пространства, на которых предполагалось присутствие неприятельской артиллерии, наши батареи были вынуждены систематически обстреливать по карте с израсходованнием больших количеств боеприпасов. Уже через 2 месяца войны эта стрельба по карте была ограничена случаями крайней необходимости, так как боеприпасов не было больше налицо» [450].

Генерал Гаскуэнв уже цитированной нами работе пишет: «В Германии господствовала тогда (до войны) ложная идея слабого закрытия батарей, — идея, дорогая кайзеру и мотивированная боязнью создать вредное впечатление у пехоты, что артиллерия страшится огня пушек противника. Это преувеличенное опасение стало роковым для тех батарей, которые становились впереди возвышенности и закрытия, следовательно, в виду нашей артиллерии; они были быстро уничтожены».

Гаскуэнутверждает, что французская артиллерия в большей степени была обучена стрельбе из-за закрытий, что квалификация французского артиллериста была выше. Это подтверждается в некоторой степени и немецкими источниками. Известный немецкий артиллерист, генерал-лейтенант (ныне в отставке) Маркс,сообщает [451], что уже до войны у французов существовало разделение между группами «контрбатарейной стрельбы» и «поддержки пехоты». У немцев, напротив, считался необходимым массовый ввод всех наличных артиллерийских средств в бой для достижения скорейшего эффекта. Борьбе с артиллерией противника не придавалось должного значения. В начале войны эти различия в тактике артиллерии обеих сторон, если они и существовали, не получили серьезного значения: «Подавление или даже только ослабление, действительно укрыто стоящей артиллерии (противника) не удалось ни той, ни другой сторон». Французская артиллерия в приграничном сражении часто стреляла с открытых позиций. С другой стороны, неправильно считать, что германская артиллерия пренебрегала вовсе стрельбой с закрытых позиций и их маскировкой в самом начале войны.

Тот же Марксприводит в своих «Артиллерийских воспоминаниях» [452]очень характерный пример того, как велась стрельба германской артиллерией в приграничном сражении, в сражении у Нульон — Пон (на реке Отен). Батарея, которой командовал Маркс,произвела в день сражения, 24 августа 1914 г., около 800 выстрелов прямой наводкой, без всякого применения уровня. Марксоткровенно указывает, что германские артиллерийские офицеры в начале войны почти всецело применяли этот наиболее простой способ стрельбы путем непосредственного наблюдения цели. Однако, позиция была выбрана с большим искусством — в лесу, с маскировкой дула орудий таким образом, чтобы французская артиллерия ни по блеску, ни по дыму не могла определить местонахождения батареи, результаты стрельбы этой и рядом расположенных батарей были весьма успешны. По свидетельству Маркса,наступающая французская пехота была сокрушена и выбита из упомянутого местечка, а французские батареи, выдвинутые на открытые позиции, были вынуждены отступить.