Париж 1914 (темпы операций)

Около 16 час. получена телеграмма от полковника Гюге,сообщавшая о том, что Галлиенипосетил Френча,который дал обещание оставаться южнее Марны в готовности действовать совместно с 5–й и 6–й армиями в направлении на восток. Как выяснилось впоследствии, эта телеграмма оказалась плодом недоразумения: Галлиенибыл действительно в Мелёне (главная квартира английской армии), но Френчане видел, получив лишь обещание, что его известят о дальнейшем. На 5 сентября приказ Френчанамечал все же дальнейшее отступление. Но телеграмма Тюгеподействовала на Жоффра в сторону дальнейшего сдвига к принятию решения о немедленном переходе в контрнаступление. Он снова созывает своих советников. Бертелоупорствует — «слишком рано», Беленколеблется. Тогда Жоффр заявляет о своем решении: надо использовать создавшуюся ситуацию: однако наступление следует начать лишь 7 сентября, для того чтобы дать армиям возможность закончить перегруппировку сил и убедить англичан принять участие в наступлении. В 18 ч. 30 м. Жоффр поручает генералу Гамелёнуразработать приказ, а сам отправляется ужинать. Часом позднее пришло сообщение одного из офицеров генерального штаба: Франше д'Эсперитолько что виделся с генералом Вильсоном,который сообщил ему, что англичане могли бы наступать 6 сентября. Вслед за тем поступают два письма от Франше д'Эспери,суть которых сводилась к следующему: сражение может быть начато 6–го: 5–я армия 5–го отходит на линию Провэн — Сезанн; англичане повертываются фронтом к востоку на линии Шанжи — Куломье и южнее, с тем чтобы вместе с 5–й армией наступать в направлении Монмирая: но при этом необходимо, чтобы 6–я армия действовала вместе с ними, наступая через реку Урк в направлении на Шато-Тьерри. «Моя армия может сражаться 6–го, но она не в блестящем состоянии». Чтобы уяснить эту последнюю фразу, достаточно привести свидетельство только что смененного командующего этой армией генерала Ланрезака:«По моему мнению, никогда ни одна армия не была в таком скверном положении, как 5–я в период с 30 августа по 4 сентября». Нельзя поэтому не согласиться с оценкой Жоффра: «Роль Франше д'Эсперив день 4 сентября 1914 года заслуживает быть подчеркнутой перед историей: это он сделал возможной Марнскую битву» [84]. По своем возвращении в Париж генерал Галлиенинашел письмо от Вильсона,в котором он извещался, что генерал Френч,желая дать место 6–й армии развернуться южнее Марны, приказал сдвинуть английские армии на линию, западнее и восточнее Турнан. Кроме того, генерал Галлиени,ознакомившись с приказом Жоффра, не удовлетворен решением, что 6–я армия должна действовать на левом берегу Марны. Он звонит лично генералу Жоффру: «Этого я не могу теперь выполнить. Я уже предписал Монуризавтра утром наступать севернее Марны и не могу теперь его повернуть». Жоффр отвечает: «После моей утренней телеграммы я принял решение об общем наступлении: 6–я армия должна принять в нем участие на северном берегу Марны, Приказ будет составлен в соответствии с вашими желаниями».

Этот разговор с генералом Галлиенисыграл, по всей видимости, громадную роль. Побуждаемый неугомонным губернатором Парижа, французский главнокомандующий вынужден вновь пересмотреть дату наступления. Движение 6–й армии на северном берегу Марны, уже предписанное Галлиени,грозит раскрыть весь маневр немцам, и тогда действия англичан и 5–й армии могут запоздать; но ведь Франше д'Эсперисообщает, что сражение может быть начато 6 сентября. Взвесив все это, Жоффр в наброске приказа меняет дату «7 сентября» на 6–е; в 22 часа приказ подписан и направляется войскам.

Этим не кончилась еще подготовительная стадия Марнской битвы: поздно вечером полковник Гюгесообщает о новых колебаниях генерала Френча.Французскому главнокомандующему пришлось на другой день лично направиться в Мелён, чтобы уговорить упрямого британца; об этом мы уже имели случай говорить.