Париж 1914 (темпы операций)

«Многочисленные легкие батареи противника стреляли большей частью с открытой позиции; был ясно виден блеск выстрелов, так что мы пытались начать стрельбу по орудиям из пулеметов. Наша артиллерия совершенно отсутствовала. Часто слышал я настойчивый вопрос: „Г-н лейтенант, что же у нас нет совсем артиллерии?“» (сообщение лейтенанта Эбелинга, адъютанта 2–го батальона 86–го полка).

Несмотря на такую рискованную ситуацию, командование не нашло ничего лучшего, как послать батальоны вперед. Около 4 час. вся линия «стрелков королевы» («Konigin — Fusiliere» — так назывались пехотинцы 86–го полка) под градом шрапнелей устремляется к югу от дороги; только пулеметы остаются, продолжая вести огонь с занятых позиций. В этот момент приближаются к дороге части 84–го и 31–го полков и также следуют дальше.

«Я никогда не видел, чтобы мои шлезвиг-голштинцы делали такие большие прыжки, — рассказывает один из участников. — Быстро вперед, через левее лежащий лесок… противник занял лес в 600–700 м. впереди. Теперь сильный артиллерийский огонь противника обрушивается на нас. В течение часа — одна граната за другой, непрерывный потрясающий грохот».

Французов удается выбить из леска. Но, пройдя его, наступающие видят поле, через которое удается сделать несколько перебежек. Теперь вся артиллерия противника обрушивается на них. Дальше продвигаться невозможно. Отовсюду слышатся требования об артиллерии. Но о ней ни слуху, ни духу! Залегшие в 600–700 м от дороги, «стрелки королевы» остались беззащитными против обрушившейся на них лавины снарядов.

84–й полк, проходя лес у Ножантель, также попал под обстрел французской артиллерии.

«Как только батальон вступил в лес, который, весь был покрыт густым непролазным кустарником и который можно было пройти, лишь по просекам, на него обрушился неслыханный по силе огонь французской артиллерии. Невозможно было больше различить отдельные разрывы. Казалось, что сильная гроза бушует в верхушках деревьев, и молнии, одна за другой сверкают в лесу» (капитан Гюльземан, командир 6–й роты 84–го полка).

В 5–й роте одним попаданием было выведено из строя целое отделение. Выйдя из леса на дорогу Курживо — Ретурнлу, роты 84–го полка с криками «ура» устремляются дальше и залегают рядом с линией «стрелков королевы».

31–й полк (36–я пех. бригада) благополучно добрался до дороги и отсюда с барабанным боем, под звуки горнистов перебегает в лес, в 600 м южнее шоссе; противник уходит прочь; кое-где начинают падать снаряды. Вслед за тем огонь французской артиллерии обрушивается с бешеной силой. Только 2–й и 3–й батальоны 31–го полка потеряли здесь 207 человек.

С 5 час. линия трех полков лежала в 600–800 м впереди дороги Курживо — Эстерне под ураганным огнем, «сила которого превосходила все, пережитое до сих пор». Все еще ждали подхода своей артиллерии. Но ее не было.

Около 700 «стрелков королевы» остались лежать на месте.

Между 6 ч. 30 м. — 7 час. исчезла всякая надежда. Началось стремительное и беспорядочное отступление всей линии назад к дороге.

«Приходящие из передовой линии люди были совершенно расстроена» (капитан Гюзельман).

Но и на дороге до наступления темноты огонь противника был чрезвычайно сильным. Начали подбирать раненых. Большая часть их, однако, попала в плен.

Наступавший на крайнем правом фланге 18–й дивизии 85–й полк (36–я пех. бригада), состоявший всего лишь из пяти рот, отстал и потерял связь с 31–м полком. Около 5 час. роты находились приблизительно в одном километре от Курживо, занятом французами, и были встречены артогнем неслыханной доселе силы, а также пулеметным и ружейным огнем. Продвигаться вперед, без артиллерийской поддержки, было невозможно. С германской стороны вела огонь лишь одна батарея, которая ничего не могла поделать с неприятельской артиллерией.

Западнее наступала против Курживо ударная группа майора Гувалъда, (батальон 31–го полка без одной роты и 1–й батальон 85–го). Около 5 ч. 30 м. отряд овладел фермой Шамплонг (Champlong). Здесь он подвергся также сильнейшему обстрелу французской артиллерии, что не помешало, однако, ударной группе захватить высоту 190, покрытую лесом.

«Здесь огонь противника усилился в высшей степени. Казалось, что ад разверзся под нами. В самом лесу стоял такой сильный шум от сыплющихся гранат и осколков, от треска ветвей и стонов многих раненых, что мои приказы были едва слышны. Я решился тогда, не обращая внимания на соседей, пробиваться вперед и бросился с остатками первого взвода. В 200 м от опушки леса я приказал залечь и открыть огонь. Теперь нас особенно сильно обстреливали два пулемета. Очень тяжелые потери, дальнейшее продвижение вперед здесь исключено» (лейтенант Манициус, командир 2–й роты 31–го полка).