Париж 1914 (темпы операций)

Этими мероприятиями Клюк, казалось бы, мог быть успокоен за свой левый фланг. Он соглашается с решением генерала Кваста о выделении отряда меньшей силы для охраны переправ через Марну, так как в случае необходимости для отражения противника здесь может быть использована и 5–я пех. дивизия. Таким образом, эта последняя оказалась окончательно потерянной для главного маневра.

Но правый фланг 1–й армии снова вызывает тревогу. Авиационная разведка в 11 ч. 30 м. утра доносит о скоплении крупных сил противника у Маклин (Macquelines); противник, силою в одну дивизию, продвигается от Наптейль и Буаси -Френуа (Boissy-Fresnoy) на Левиньян (Levignen). He грозит ли и отсюда угроза охвата?

Можно ли ждать с приходом 6–й пех. дивизии и 9–го корпуса до следующего дня? В 3 ч. 45 м. пополудни посылается новый приказ 9–му корпусу, «насколько возможно, еще сегодня» вступить в бой и окружить противника.

В 16 час. Клюк, убедившись в бесполезности марша 9–й кав. дивизии вдоль реки Урк, где «она не принесла никакой пользы»[207], возвращает ее генералу Марвщу, который располагает ее, правее

2–й дивизии между Лизи и Юси (Ussy), куда она приходит лишь с наступлением ночи.

Вечером 8 сентября Клюк доносит главному командованию: «Армия продолжала удерживаться сегодня против превосходных сил противника западнее реки Урк на линии Антильн — Конжи.

3–й и 9–й корпуса прибыли во второй половине дня на правое крыло и завтра рано утром атакуют, чтобы охватить противника с фланга. Линия Марны от Лизи до Ножан (Nogent) защищается 2–м кав. корпусом и смешанной бригадой против нападения со стороны Куломье. Правое крыло 2–й армии отведено на Монмирай — Фонтенель».

Такова оптимистическая оценка командующим 1–й армией положения накануне последнего дня сражения. Но, в действительности, правое крыло 2–й армии находилось не на линии, указанной в сводке, а на 12 км восточнее, у Марньи — ле — Туль. На протяжении двадцати километров от Марны до Шато-Тьерри находятся всего 24 эскадрона гвардейской кавалерийской дивизии, силою всего 80 сабель каждый, 1 егерский батальон и 3 батареи; эти измотанные части никакой серьезной преградой служить не могут. Остальные 40 км от Лизи до Шато-Тьерри охраняются указанными выше силами. Могут ли они в этой бреши, шириной в 60 км, сдержать наступление десяти пехотных дивизий и четырех кавалерийских дивизий противника? Даже простая арифметика говорит об обратном.

Но знает ли, кроме этого, Клюк, как проведены его приказы о заграждении противнику переходов через Марну. Что касается 2–го кав. корпуса, то он действительно занял кавалерийскими отрядами переправы у Ла-Ферте и западнее, по реке до Лизи. Но что происходит с бригадой Кревеля'? Клюк в своем приказе действительно указал, что ею должны быть заняты и, в случае необходимости, взорваны мосты от Ла-Ферте до Шози.

Это было подтверждено и в приказе генерала Кваста в 1 ч. 10 м. Только к 17 ч 45 м. генералу Кревелю удается собрать свою бригаду у Монтрейль — о — Льон. Наступает вечер, войска невероятно устали. Кревель не решается в этих условиях на разбивку сил и приказывает заночевать в указанном пункте. Мосты на Марне, находившиеся всего лишь в 7–11 км от Монтрейля, — у Ножан л'Арто, Нантейля, Мери — остались незанятыми. Ничего не было подготовлено также и к взрыву их.

В бреши между 1–й и 2–й армиями кавалерии была поставлена невыполнимая задача, которую она и не выполнила. Отсутствие единого командования, противоречивость и нечеткость оперативного руководства со стороны командования 1–й армии — это только одна сторона причин, приведших к неудаче. Более глубокое основание последней заключалось в том, что кавалерия не могла по своей природе создать сплошной и достаточно прочный фронт, преграждающий путь союзникам. Она могла лишь дать некоторый выигрыш времени, но оказалось, что противник, во-первых, слишком превосходит в силах, во-вторых, не было пространства для маневрирования. В конечном итоге серьезного выигрыша времени не получилось, и по всей совокупности оправдывается вывод, что Клюк в данном случае просто утешался иллюзией.