Париж ночью

– Шведские порядки меня ошеломили. Буквально в один из первых дней пребывания в Стокгольме я встретил в кафе в центре города одного нашего соотечественника. Разговорились. Он сказал: «Я тут в Швеции сижу в тюрьме за угон самолета из СССР». «Как в тюрьме? Мы же в кафе сидым…» — не понял я. «Так меня же отпустили на уикэнд », — усмехнулся он и принялся разъяснять местные порядки. Шведский гуманизм меня просто потряс.

– Наверное, западная жизнь показалась тебе раем? — с иронией спросил Пьер.

– Лично для меня это погружение в новый мир больше напоминало катастрофу. Огромный, знакомый и привычный с детства корабль со всеми своими палубами ушел из-под ног, а я оказался в ледяной воде среди сверкающих айсбергов.

– Но ты же выплыл!

– Как видишь.

– И когда ты понял, что сможешь добраться до берега?

–  Этому помогло мое самое первое любовное приключение там.  

Большой приз

Я никогда не видел, как проносится по небу метеорит, как он вспыхивает и рассыпается искрами, как он разрывает ночную мглу ослепительным светом, но теперь я могу себе это представить. Именно таким было Ее появление на этой вечеринке.

А между прочим, не последние люди тогда собрались в роскошной квартире, расположенной в самом центре Гамла-стана — старой части Стокгольма. Гостеприимный хозяин, популярный эстрадный певец Свен Бертель, между прочим школьный товарищ действующего короля Карла XVI Густава, пригласил не только двух своих прежних жен — знаменитую актрису и дикторшу национального телевидения, но и нынешнюю избранницу, английскую топ-модель. Эти красавицы были как на подбор. То же самое можно было сказать и о других дамах — женах газетных королей, промышленников и банкиров.

Но Она была лучше всех.

И всё вокруг — эти бесконечные комнаты с лепными потолками, картины в золотых рамах и все эти свечи, мерцающие в бронзовых канделябрах, — все казалось только оправой к главной драгоценности вечера, к этой красавице, от которой не могли оторвать взгляда ни мужчины, ни женщины.

Я тоже смотрел на нее, но восторг от встречи с чудом быстро исчез, его сменили глухие накаты тоски. Холодные черные волны начали леденить мою душу, как прибой северного моря.

Как бы тебе это лучше объяснить?..

Я воспринимаю мир через картинки, через пластические образы. Возможно, это особенность профессии. Так вот, с первого же мгновения она показалась мне живым воплощением Запада. Того самого желанного и запретного мира, который столько лет виделся мне в сладких снах моей «невыездной» совковой жизни.

И вот теперь, когда я впервые выбрался на свободу, жизнь устроила мне такой роскошный подарок — встречу с воплощенной мечтой. Другой на моем месте радовался бы, но я уже хорошо понимал, как события будут развиваться дальше.

Через несколько минут она окажется совсем рядом и, возможно, даже одарит меня вежливой улыбкой, но никогда не станет моей. А все потому, что Она — это Большой приз, живое воплощение роскоши и красоты. К ногам таких женщин мужчины бросают свои состояния. За такую добычу сходятся в схватке хозяева мира, и достается она только самым влиятельным и богатым.

А мне, русскому фотографу, прикатившему в Швецию на стареньких «жигулях» из медвежьего угла мира, здесь было нечего ловить. В этом мире я должен был все начинать с нуля. И до таких красавиц было ой как далеко.

Краем глаза я следил за тем, как она приближается. Сияние ее красоты уже осветило нашу комнату. Свен представил ее какой-то важной паре, и они, мило улыбаясь, вели беседу в двух шагах от меня.

А я ругал себя последними словами. Как же я буду с ней объясняться? Ведь даже тройки на уроках английского учителя мне ставили исключительно из жалости. И в школе, и в институте я считал занятия иностранным языком пустой тратой времени. Вокруг железный занавес. За бугор попасть невозможно. Я точно знал — иностранный язык никогда мне не пригодится. Теперь же я проклинал себя за лень и недальновидность.

Как много я хотел ей сказать, но выразить этого не мог.

— Александр, мой друг из России, — представил меня красавице Свен.

Другом его я, конечно, не был, но в тот период русские на Западе воспринимались как большая экзотика.