Парижская архитектура: от ампира до модернизма

Наполеон III подарил Жоржу Осману власть и отсутствие контроля. Только при таких беспрецедентных условиях был возможен почти полный снос города и строительство нового. Но эйфорический старт барона Османа не продлится долго. Экспроприацию земель у жителей Парижа по легкому имперскому указу, сотрудничество с дружественными банками, перепродажу земель и участков Государственный совет перестает поддерживать. И отказывается одобрять конфискации больших территорий на том основании, что декларация общественной полезности может применяться только к землям, предназначенным для включения в общественное достояние, а не к землям, предназначенным для перепродажи. Второй щепетильный момент, менее известный, чем первый, был связан с хитрыми манипуляциями префекта и его команды. Имея предприимчивых менеджеров, власти города экспроприировали земли с опережением на несколько лет, чтобы освободить здания от своих обитателей по мере истечения срока трехлетней аренды. Благодаря этому договоры аренды расторгались без компенсации в соответствии с законами того времени. Так Осман не тратил деньги на выплаты бывшим владельцам, сохраняя деньги в бюджете. Как только это выяснилось, кассационный суд изменил закон, установив обязательную компенсацию жильцам, лишившимся имущества.

В результате одна из самых больших трудностей, с которыми сталкивались городские планировщики, заключалась в возмещении стоимости земли, добавленной общественными работами. Они финансировались из государственных средств, но добавленная стоимость доставалась частным владельцам, получавшим выгоду от улучшения района (но не жильцам, потому что, когда они получали более высокий уровень комфорта, их арендная плата одновременно увеличивалась). После 1858 года владельцы приобрели привычку оспаривать конфискации в государственном совете, который все чаще выносил решения в их пользу. Добавленная стоимость, созданная в результате работы, больше не возвращалась городу, а возвращалась к бывшим владельцам, что серьезно угрожало финансированию работ и вынуждало Османа изобретать все новые методы финансирования.

В своих мемуарах барон Осман классифицировал градостроительные операции как «trois reseaux» – «три сети» – термин, который будет использоваться для обозначения всей семнадцатилетней стройки. Три сети не относились к приоритетам или урбанистическим схемам, но разделяли этапы работы в соответствии с предпринятыми способами финансирования. Первая сеть определяла все городские процессы, начатые еще до назначения префекта и завершенные под его эгидой, вторая сеть относилась к работам, на треть финансируемым государством, и третья должна была финансироваться городом только благодаря кредитам.

Стадия «первой сети» длилась с 1851 по 1855 год. В Париже проложили 9,5 километра дорог, завершили строительство центральной улицы Риволи, начатой еще при Бонапарте, и построили ось север – юг от Севастопольского бульвара до бульвара Сан-Мишель. Четыре года стройки обошлись городу в 272 миллиона франков, включая 121 миллион, предоставленный кредитами в 1852 и 1855 годах. Вторая сеть (1858–1868) должна была соединить центр Парижа с периферией. В этот период Осман тратил те 50 миллионов от государства и добавил 27 километров дорог. С третьей, финальной, сетью возникло больше всего проблем. Она подвергалась наибольшей критике и труднее всего финансировалась: необходимо было расширить город до недавно присоединенной периферии, то есть на 28 дополнительных километров без государственной субсидии. Стоимость этих работ оценивалась префектом в 300 миллионов франков.

Забегая вперед, скажу, что после завершения работ барон Осман успешно перепродал неиспользуемые участки земли, стоимость которых значительно возросла благодаря улучшениям городской среды. Между 1860 и 1864 годами городские власти перепродали парижских земель на 162 миллиона. Вся схема финансирования была немного похожа на идею городской добавленной стоимости, компенсирующей задолженность города, которая в любом случае должна была сильно и надолго ложиться на муниципальные бюджеты, поскольку только в 1910 году город заканчивает выплату последнего кредита империи, взятого в 1869 году.

Сохранение памяти