Парижская вендетта

— Добрый вечер, Грэм, — сказала Элиза Ларок.

— Ты в воздухе? — спросил он по-французски.

— Да, еще летим. Синьор Мастроянни согласился подписать договор. Сейчас он внесет гарантийный депозит. Жди перевод.

— Интуиция тебя не подвела!

— Он чудесно впишется в нашу компанию. Мы только что славно побеседовали.

Да уж, убеждать Элиза Ларок умела. Три дня она расписывала Эшби в его поместье, какие сказочные перед ними откроются возможности. Он навел об «искусительнице» справки. Оказалось, что она из старинного богатого рода. Во время Французской революции ее корсиканские предки (мятежники, впоследствии ставшие аристократией) благоразумно покинули страну, но потом, выждав подходящий момент, вернулись. Он выяснил, что ее страсть — экономика. Что она защитила диссертации в трех европейских университетах. Что возглавляет семейные концерны, предпочитая активный стиль управления. Что занимает лидирующие позиции в сфере беспроводных связей, нефтехимической промышленности и торговле недвижимостью. Ее состояние, согласно оценкам «Форбс», составляло двадцать миллиардов. Эшби цифра казалась завышенной, однако сама Ларок никогда не опровергала заявлений журналистов. Жила она то в Париже, то на юге Франции в семейном поместье в долине Луары. Замуж, как ни странно, ни разу не выходила. Признавалась, что без ума от классического искусства и современной музыки. Довольно необычное сочетание…

Если же говорить о недостатках… Ларок скора на расправу. Убийство для нее — универсальное решение всех проблем.

Не то чтобы Эшби выступал против насилия, но к радикальным мерам прибегал только в крайних случаях. Например, как сегодня ночью.

— Хорошо провел выходные? — поинтересовалась Элиза.

— На любимой яхте. Наслаждался прогулкой по Средиземному морю. Нечасто мне выпадает такое удовольствие.

— Ох, Грэм, лодки для меня уж больно неторопливы.

У каждого из них имелись любимые игрушки. Ларок сходила с ума по самолетам. Эшби слышал о ее последнем приобретении.

— Приедешь на встречу в понедельник? — спросила она.

— Мы сейчас направляемся в Марсель. Оттуда и вылечу.

— Значит, скоро увидимся.

Он повесил трубку.

Они с Ларок по-настоящему сработались. В сообщество Эшби вступил четыре года назад, заплатив вступительный взнос в двадцать миллионов евро. К сожалению, с тех пор его финансовый портфель сильно потрепало, даже пришлось глубоко запустить руку в фамильный карман. За столь дурацкий рискованный поступок дед его высек бы. А отец сказал бы: «Ну и что? Бери больше!» Эта дихотомия во многом и стала причиной шаткости его нынешнего финансового положения. Оба почтенных джентльмена давно умерли, а он все пытался им угодить.

После разоблачения «Охотников за утраченными артефактами» он отдал все, что мог, — лишь бы Европол оставил его в покое. К счастью, не хватило улик, да и политические связи выручили. До тайной коллекции произведений искусства полиция не добралась. Жаль, драгоценное собрание нельзя внести в статью доходов.

Зато теперь у него солидный запас золота.

Проблема решена.

По крайней мере, на обозримое будущее.

На кресле рядом с ним лежала книга убитого корсиканца. «Наполеон. От Тюильри до острова Святой Елены». Стюард принес ее из салона вместе с портфелем, набитым евро.

Эшби взял книгу в руки.

Интересно, как ничем не примечательный ребенок из скромной корсиканской семьи сумел достичь таких высот? В период наивысшего расцвета в состав Французской империи входили сто тридцать департаментов, где проживали семьдесят миллионов подданных, армия насчитывала шестьсот тысяч человек, причем внушительное количество войск было размещено на территории Германии, Италии, Испании, Пруссии и Австрии. В результате победоносных походов Наполеон насобирал по завоеванным странам столько богатств, сколько за всю историю человечества никому собрать не удавалось: золото, серебро, картины, скульптуры, драгоценные камни, королевские регалии, гобелены, монеты — все конфисковывалось во славу Франции.

Правда, после битвы под Ватерлоо большую часть сокровищ пришлось вернуть.

Большую. Но не всё.

Об оставшихся у императора ценностях впоследствии сложили легенды.

Эшби открыл книгу на недавно прочитанной странице. Получив часть обещанного миллиона евро, Густав с удовольствием отдал ему свой экземпляр. Автор книги Луи Этьен Сен-Дени, служивший с 1806 по 1821 год у Наполеона камердинером, по доброй воле отправился с ним в ссылку — сначала на Эльбу, потом на остров Святой Елены. Он заботился о библиотеке, а также записывал все, что диктовал ему император: с годами почерк у Наполеона стал ужасным, поэтому почти все бумаги последних лет написаны рукой камердинера. Эшби не мог оторваться от записей Сен-Дени, особенно его заинтересовала одна из глав… Он перелистал страницы.