Парижские тайны. Том 2

– Место лесника для моего мужа, избушку в лесу для нас, – вздыхая, произнесла Волчица. – Да ведь это чудо… слишком прекрасно, этого не будет.

Раздался шум шагов за деревьями; Франсуа и Амандина, благодаря стараниям графа де Сен-Реми не покинувшие Волчицу, прибежали и, запыхавшись, сообщили:

– Волчица, здесь знатная дама с графом де Сен-Реми, они хотят видеть Лилию-Марию.

– Я не ошиблась!

Почти в тот же момент появился Сен-Реми в сопровождении маркизы д’Арвиль.

Едва увидев Марию, маркиза подбежала к ней и, крепко обняв, сказала:

– Бедная, дорогая девочка… вы здесь… Ах! Спасена… Чудом спасена от жуткой смерти… С какой радостью я вновь вижу вас… Я, как и ваши друзья, считала вас мертвой… Мы так горевали!

– Я также очень счастлива видеть вас, я никогда не забывала вашей доброты ко мне, – с прелестной грацией и скромностью ответила Мария на нежные излияния маркизы.

– Ах, вы не представляете себе, как будут поражены, как безумно обрадуются ваши друзья, они горько вас оплакивали…

Мария взяла за руку отошедшую в сторону Волчицу и представила ее госпоже д’Арвиль:

– Раз мои благодетели рады тому, что я спасена, позвольте мне просить вас поблагодарить мою спутницу. Она, рискуя жизнью, спасла меня…

– Не волнуйтесь, дитя мое… ваши друзья, узнав, кому они обязаны счастьем видеть вас, не обидят Волчицу.

Волчица покраснела, смутилась, боялась вымолвить слово маркизе д’Арвиль, так поразило ее присутствие этой важной дамы; но она не смогла утаить своего изумления, слыша, что Клеманс произносит ее имя.

– Нельзя терять ни минуты, – продолжала маркиза. – Я хотела бы возможно скорее увезти вас, Мария; у меня в карете теплое пальто, шаль, идемте, дитя мое… – Затем она обратилась к графу: – Будьте любезны, сообщите мой адрес этой смелой женщине, с тем чтобы она завтра смогла попрощаться с Лилией-Марией. Вам придется навестить нас, – обратилась маркиза к Волчице.

– О, конечно же, я приду, – ответила Волчица, – нужно же попрощаться с Певуньей. Я бы очень горевала, если б не могла обнять ее в последний раз.

…………………………………

Несколько минут спустя госпожа д’Арвиль и Певунья уже были на пути к Парижу.

…………………………………

После смерти Жака Феррана, столь сурово наказанного за свои преступления, Родольф возвратился домой в невыразимо удрученном состоянии. Проведя мучительную бессонную ночь, он вызвал к себе сэра Мэрфа, чтобы сообщить верному другу потрясающую новость о Лилии-Марии.

Почтенный эсквайр был поражен, он лучше, чем кто-либо другой, мог понять принца и сочувствовать ему в его глубоком горе. Родольф, бледный, подавленный, с красными от слез глазами, только что рассказал Мэрфу об этой страшной истории.

– Мужайтесь, – произнес эсквайр, вытирая слезы, так как, несмотря на свой флегматический характер, он тоже плакал. – Да, мужайтесь… вам нужно воспрянуть духом!.. Напрасны любые утешения… такое горе неизлечимо.

– Ты прав… То, что я ощущал вчера, ничто по сравнению с тем, что я чувствую сегодня…

– Вчера… вы были потрясены этим ударом; но воздействие его будет с каждым днем все мучительнее и мучительнее… Значит, только мужество!.. Будущее печально… очень печально.

– К тому же вчера… презрение и ужас, внушенные мне этой женщиной… но пусть сжалится над ней всевышний!.. Теперь она предстала перед ним. И, наконец, вчера же неожиданное открытие, ненависть, отвращение, столько неистовых страстей подавляли во мне порывы нежности и отчаяния, а сегодня я не могу удержаться, послушай, ты видишь… я бессилен, я плачу, прости меня. О мое дитя! Мое бедное дитя!..

– Плачьте, плачьте!.. Увы! Потеря невозвратима.

– А сколько ужасных мучений она должна была забыть, – с болью произнес Родольф, – после того, что она выстрадала… Подумай, какая судьба ее ожидала!

– Быть может, такой контраст был бы слишком резким для несчастной девушки, уже испытавшей столько горя?