Парижское счастье

Джонно не позволил ей платить. Девушка улыбнулась про себя и подумала, что деревенские парни по-прежнему трогательно старомодны в таких вопросах. Обхватив горячую чашку пальцами, она вдохнула знакомый сказочный аромат любимого напитка и сделала быстрый глоток, чтобы поддержать иссякающие силы, еще до того как они дошли до стола в углу у окна. Молодой человек предусмотрительно захватил еще два сэндвича. Холодное жареное мясо, соленые огурцы и салат между ломтями доброго крестьянского хлеба.

— Итак, вы хотите, чтобы я помог вам избавиться от скота, — подытожил он, когда они сели за стол.

Камиль кивнула.

— Да, пожалуйста. — Она сделала еще один глоток, приятно согревший горло и возрождающий ее к жизни, и поставила чашку на стол. — Может, вы согласитесь купить их?

Его губы сложились в знакомую кривую ухмылку, которая вызвала такой ажиотаж в редакции «Между нами, девочками». Девушка заметила, что цвет его глаз — причудливая смесь коричнево-орехового и золотистого с зелеными прожилками.

— Нет уж, благодарю, — ответил Джонно. — Сегодня я приехал на ярмарку с тем, чтобы продать, а не купить. Нынче рынок не для покупателей.

Она выдохнула. Вот тебе и простое решение.

— А нельзя ли их снова выставить на рынок и продать прямо завтра?

Улыбка исчезла с его лица.

— Такое возможно… Но прежде, чем мы займемся этой проблемой, почему бы вам не рассказать мне, зачем приехали в такую даль из Сиднея?

Камиль выдохнула от удивления. Неужели в этом кошмаре есть свои положительные стороны? Покупка бычков помогла ей разговорить Джонно Риверса. Ух ты! Она не ожидала, что все так получится. Но раз так, нельзя упускать такую возможность.

— Я приехала узнать, какую игру вы затеяли.

— Я ничего не затевал. Я в игры не играю.

— Вы прекрасно знаете, что играете в кошки-мышки с нашим журналом. Вы не отвечаете ни на наши письма, ни на наши телефонные звонки.

На лице Джонно не возникло ожидаемого ею выражения смущения.

— С какой стати я должен сотрудничать с безответственными журналистами?

— С безответственными? — Она приподняла правую бровь, но заставила себя сдержаться. Раз уж он оттаял и заговорил, не стоит злить и отпугивать его. — Почему вы так говорите?

— Вы полагаете, я стану питать опасные фантазии кучки глупых, доверчивых женщин, которые верят, будто холостяки, которых вы откопали на просторах нашей страны, спят и видят, как бы только найти себе невесту и жениться?

— Мы никогда не говорили, что наши холостяки мечтают немедленно жениться. Боже мой, Джонно, да они же все настоящие сердцееды! — Помолчав, девушка добавила: — Прямо как вы.

Видно было, что эти слова его смутили.

— Мы выбрали красивых состоятельных мужчин, которые по каким-то причинам — то ли из-за того, что живут далеко от городов, то из-за того, что с юности посвятили себя своей карьере, — остались одинокими и хотят создать семью.

Джонно не ответил. Камиль продолжила:

— Реакция читателей нас поразила. Мы даже не подозревали, что в стране столько одиноких женщин, активно ищущих мужа.

— В отличие от вас, — бросил он. — Вот тоже странность. Как женщина, которая даже не верит в брак, может убеждать, что это так чудесно?

— Откуда вы знаете, что я думаю о браке? — возмутилась девушка, вздрогнув. — Ах, да! Я сообщила вам об этом еще на ярмарке, не так ли?

Ей казалось, будто ее поймали на лжи. Она смутилась, поняв, что в пылу разговора открыла практически незнакомому человеку свои личные взгляды на отношения между мужчиной и женщиной.

— Я так понимаю, произошла ошибка. Вам противна сама мысль о браке, так же как и мне.

— Я никогда не говорил, что не хочу жениться. И мысль эта мне отнюдь не противна.

Она вскинула голову. В глазах Джонно читались удивление, веселье и что-то еще…

— Но…

— У меня нет навязчивого желания жениться немедленно, — спокойно пояснил он. — Но когда я займусь выбором жены, я бы хотел, чтобы инициатива исходила от меня. Ничто не отпугивает меня от женщины быстрее, чем ее вульгарная назойливость и попытка соблазнить.

Камиль нахмурилась.

— Что ж, тогда я прошу вас объяснить, с чего вы вдруг решили принять участие в нашем проекте.

Его лицо вдруг стало серьезным и непроницаемым.

— Я не решал.

— Что? У меня есть заявление с просьбой принять вас, подписанное вами.

В его глазах мелькнула злость. Губы сжались и слегка побелели.

— Послушайте, мне не хотелось бы вдаваться в подробности о том, как моя фотография и заявление попали в ваш журнал.

— Вы имеете в виду?.. — С самого начала Камиль преследовало какое-то неприятное чувство, что в заявлении Джонно было что-то не так. — Вы хотите сказать, что кто-то послал ваши данные против вашего желания?

— Да.

— Вас подставили?

Он кивнул.

— И кто же послал вашу фотографию? Кто мог подделать вашу подпись?

— Как я уже говорил, мне не хочется раскрывать все детали. Просто поверьте, это была ошибка. Чудовищная ошибка.