Все это было довольно печально, но недавно та женщина и ее хозяин ехали с большой скоростью вдоль побережья Лазурного берега и страшно скандалили друг с другом. Он пригрозил выкинуть ее навсегда из своей жизни. Она пришла в такое отчаяние, что открыла дверцу автомобиля и пыталась покончить с собой. Однако вместо того, чтобы умереть, она лишилась руки. В одно мгновенье она утратила все, что получала, обнажая красоту и совершенство своего тела, она была обезображенной. И это — навсегда.
За разговорами мы забыли, что уже перевалило за полночь, и хотя я хотела провести ночь с Лео и Марикой, я поняла, что это начало взаимоотношений с фантастическими возможностями и поэтому не нужно торопиться. Я решила, что попытаюсь стать хорошим другом для них, и еще я запомнила намек Марики, что не должна пытаться тайно заводить какие-нибудь интрижки с Лео или переспать с ним. Все-таки трудно было удержаться от небольшого флирта с Лео, поскольку он был хорошей дразнилкой.
Той ночью, забравшись в постель, я уснула мертвецким сном, сном, который приходит от истинного удовлетворения и сознания того, что в мою жизнь вошли два прекрасных человека. А я — в их жизнь.
Я с таким нетерпением ожидала вечерней встречи с Лео и Марикой, что день тянулся для меня нестерпимо долго. Наконец стукнуло шесть вечера, и я появилась — с большими надеждами — у двери огромного дома Хоффманов. Марика приветствовала меня дружеским поцелуем, а Лео — еще более дружеским. Мы расслабились в их уютной гостиной и стали болтать об их образе жизни.
Без всякой ложной скромности они признались, что устраиваемые ими оргии стали притчей во языцех в Европе. Если американское общество когда-нибудь преодолеет свою сексуальную чопорность, я могу представить, как Лео и Марика приветствуют в американском аэропорту чартерные самолеты с туристами, специально прибывающими с целью потрахаться и полизаться: две недели траханья и сосания с организованными оргиями под занавес, со всеми удовольствиями, которые можно получить, обгладывая мужские и женские органы, плюс цветные слайды, которые можно потом демонстрировать приятелям где-нибудь в Дюбюке.
В качестве примера, насколько это может быть хорошо, они рассказали мне о том времени, когда в Амстердам для участия в фестивале фильмов «мокренькой мечты» (фестиваль порнофильмов наподобие Каннского) прибыла известная звезда американского ТВ. Каждый день она выступала в роли лидера тех, кто ежедневно собирался в доме Лео и Марики. После еды, выпивки и музыки наступало время «ленча в голом виде» — по всей гостиной валялись груды одежды, что напоминало раздевалку на стадионе перед ответственным матчем по регби. Лео и Марика выписали из США две огромные, царских размеров кровати вместе с зеркалами для потолка. Камеры домашнего ТВ были нацелены на каждую кровать, а мониторы установлены в одной из комнат для гостей. Это оборудование уже ранее использовалось Кронхаузенами (Филлис и Эберхард Кронхаузены — исследовали в области секса и психологии), когда они снимали один из своих фильмов в доме Хоффманов — это была часть двухсерийного документального фильма о сексуальном поведении в Европе. Лео и его супруга зашли так далеко, что приняли участие в одной из сцен, прекрасно продемонстрировав совокупление по-голландски. Если бы перечень академических наград включал премию за Лучший Оргазм, то мои друзья-свингеры могли бы получить за это Оскара.
Оба хозяина восторженно отзывались об американской телевизионной актрисе, которая, как они сказали, прибыла к ним крутой лесбиянкой, а на деле оказалась высоко интеллигентной женщиной с весьма четкими идеями о сексе — как с мужчинами, так и с женщинами. Для нее секс был основной формой общения. И, возможно, она была права. Как это ни странно, я сверилась со словарем: два первых определения слова «разговор» таковы: 1. обмен мыслями и словами; 2. сексуальное общение. Поэтому, если кто-нибудь в следующий раз обмолвится, что хочет поговорить с вами, обязательно уточните, что он имеет в виду!
Их приятельница, актриса, так уверовала в этот принцип, что отказалась проводить грань между хорошим и плохим, старым и малым, красивым и безобразным — она трахала их всех. Очень часто, как я поняла, она трахала холостяков, участвовавших в вечеринке. И, как я догадывалась, женатых тоже! Вот это разговор на любом языке! Это можно назвать настоящим даром в «лингвистике»!
С другой стороны, заметил Лео, он знавал одну сверхфеминистку, которая любила трахаться «в закрытую». Вскоре после того, как вышла ее первая книга, она объявилась на одной из оргий Хоффманов, и каждый участник оргии ожидал, что она будет, как маятник, трахаться со всеми. Или же наоборот — откажет всем. Однако в действительности оказалось, что вела она себя не так и не эдак. Она заперлась в большой спальне с мужиком по своему вкусу и трахалась там до посинения в обстановке интимности.