Парк Горького

У следующего поворота их “сдал Кервилл. Он стоял лицом к ним под большим вязом, подняв руку. Рэй остановил машину в метре от него. Кервилл не двигался, неподвижный взгляд направлен сквозь машину. На плечах, на шляпе и манжете поднятой руки толстый слой снега. У его ног вытянулись трупы двух огромных серых псов. Аркадий увидел, что из-под распахнутого пальто выступал комок припорошенных снегом внутренностей. Снег запорошил и два розовых отверстия на груди. Лицо совершенно белое. Тут Аркадий заметил на поясе и запястьях веревки, которыми Кервилл был привязан к дереву. Выйдя из машины, они увидели, что все вокруг забрызгано кровью. Псы схожи с сибирскими лайками, но более поджарые и длинноногие, больше походили на волков. У одного размозжена голова. Глаза Кервилла светлее обычного, радужная оболочка провалилась. На лице выражение усталости, словно он приговорен всю жизнь нести на себе дерево.

— Боже! — воскликнул Рэй. — Это же не предусматривалось.

— Не трогайте его, — предупредил Джордж.

Аркадий закрыл Кервиллу глаза, застегнул пальто и поцеловал в холодную щеку.

— Отойдите от него, пожалуйста, — сказал Уэсли. Аркадий отошел. Ирина была белее Кервилла, резко обозначилась потемневшая метка на щеке. Поняла ли она наконец? Вспомнила ли Костю, увидев Кервилла? Догадалась ли, кому уготована участь Валерии? Поняла ли она наконец, как недалеко они ушли от Парка Горького?

Сзади из-за деревьев вышел Осборн с ружьем в руках. У ног — третий серый пес с черными пятнами у глаз и вокруг шеи. Морда в засохшей крови.

— Он убил моих собак, — пояснил он Аркадию, взмахом ружья указывая на Кервилла. — За это я ему выпустил кишки. Потому что он убил моих собак.

Он разговаривал с Аркадием, словно рядом никого не было. На нем был охотничий костюм, сапоги со шнуровкой, зеленая егерская шляпа и перчатки из свиной кожи. Ружье спортивной модели с оптическим прицелом. На поясе в ножнах тяжелый нож. Аркадий заметил, что снег перестал — не падало ни снежинки, даже с гнувшихся под снегом ветвей. Место действия обрамляла фарфоровая белизна.

— Вот вам ваши друзья, — сказал Уэсли.

Осборн, однако, продолжал разглядывать покойника.

— Вы обязались держать Кервилла от меня подальше. — бросил он Уэсли. — Вы обещали обеспечить мне охрану. Если бы не собаки, он бы меня достал.

— Но не достал же, — возразил Уэсли. — А теперь он не помеха.

— Не ваша заслуга, — отрезал Осборн.

— Главное, — сказал Уэсли, — что мы доставили ваших друзей. Теперь они полностью в вашем распоряжении.

— И сотрудников КГБ, — добавил Аркадий.

Уэсли, Джордж и Рэй, которые начали было отходить в сторону от Аркадия с Ириной, остановились.

— Ловкий ход, — сказал Уэсли Аркадию. Потом обернулся к Осборну. — Вы правы, а я ошибался. Этот русский действительно умен, но он доведен до безрассудства и потому лжет.

— Зачем ты это сказал, Аркаша? — спросила Ирина. — Ты же все испортишь!

Нет, подумал Аркадий, она все еще не понимает.

— Откуда вы это взяли? — спросил Осборн Аркадия.

— Уэсли встречался с одним из них на пароме. Он выходил из машины поговорить с ним, — ответил Аркадий.

— Когда мы были на пароме, шел снег, была метель, — Уэсли старался говорить как можно убедительнее. — Он вряд ли вообще мог видеть что-либо из машины, не говоря уж о том, чтобы засечь тайную встречу.

— Вы кого-нибудь узнали? — спросил Осборн Аркадия.

— Видимость, верно, была плохая, — признал Аркадий.

— Стоит ли его вообще спрашивать? — вмешался Уэсли.

— Но я даже в метель узнаю рыжего антисемита — офицера КГБ, — сказал Аркадий.

— Извините, — ответил Уэсли Аркадию, — но вам никто не поверит.

Но ни Аркадий, ни Осборн не замечали Уэсли. Они вполне могли остаться один на один. Кто больше других заслуживает этого, как не убийца и следователь? Два человека, которые сошлись с противоположных сторон убийства. А также с противоположных сторон постели. Это была интимность вдвойне, которой не удостоиться даже Ирине. Кто, кроме них, был способен физически ощущать вес снега, пока висящего в небе, и чуть ли не слышать звучащую в воздухе музыку Чайковского? Осборн испытующе смотрел на Аркадия, тот не отводил глаз. Поверяй мои слова, думал Аркадий, обнюхивай, пробуй на вкус. Я чувствую, как ты ступаешь внутри меня, подобно волку на снегу. Попробуй на ощупь мою ненависть — она в сердце. А вот неотвратимость возмездия требует мужества, которое всегда в желудке. Всего этого не хватило Кервиллу. У меня их в достатке. Теперь-то ты знаешь?

Уэсли не сводил с них глаз и в последний момент сделал знак Рэю.