Парк Горького

Человек тяжело двинулся к противоположному берегу. У набережной Аркадий его нагнал. Стекавшая по камням вода превратилась в неровные скользкие наросты льда. И вот здесь, в тени моста, схватились два человека, сначала стоя, а потом упав на колени. У Аркадия нос был в крови, а у мужчины свалилась с головы шапка. Удар в грудь послал Аркадия на четвереньки. Его соперник поднялся на ноги. Аркадий получил два удара ногой по ребрам и напоследок сокрушительный удар ботинком по голове.

Когда он очнулся, человека не было. Аркадий сел и тут увидел, что держит в руке его шапку.

А над ним на фоне неба снова засверкали искры из-под колес. Небольшой фейерверк в честь маленькой победы.

5

Сталинская готика была не столько архитектурным стилем, сколько формой поклонения Божеству. Из элементов греческих, французских, китайских и итальянских шедевров сам Великий Архитектор нагромоздил огромные бетонные башни и другие символы своей власти — чудовищные небоскребы со зловещими окнами, таинственными амбразурами и поднимающимися на головокружительную высоту, чуть не до облаков, башнями. А над многими из них к тому же высились шпили, увенчанные рубиновыми звездами, которые, подобно Его глазам, ярко светились в ночи. После Его смерти Его творения вызывали скорее смущение, чем страх. Они были слишком велики, чтобы похоронить их вместе с Ним, и остались стоять — огромные нависающие над городом полуазиатские храмы, не очищенные от духов прошлого. Одним из таких зданий на западном берегу реки, в Киевском районе, была гостиница «Украина».

— Здорово! — Паша широко развел руками. С высоты четырнадцатого этажа глазам Аркадия во всю ширину открылся Кутузовский проспект, а за ним — вызывающий почтительные чувства комплекс зданий для дипломатов и иностранных корреспондентов с милицейской будкой во дворе.

— Одно слово — смерть шпионам, — Паша оглядел номер, уставленный магнитофонами, коробками с пленкой, столами и раскладушками. — А вы, Аркадий Васильевич, и впрямь имеете вес.

Вообще-то штаб расследования перенес сюда Ямской, сославшись на то, что кабинет Аркадия слишком мал. Неизвестно, кто занимал этот номер до них, правда, на стене остался рекламный плакат с изображением белокурой стюардессы авиалинии ГДР. Даже на Фета подействовала такая смена обстановки.

— Павлович займется немецкими туристами и Голодкиным, тем самым, кого вы подозреваете в перекупке икон. А я знаю скандинавские языки. Когда-то собирался стать моряком и думал, что пригодятся, — признался Фет.

— Вот как! — Аркадий потер шею. Все тело болело от вчерашних побоев; по совести говоря, полученную им взбучку нельзя было назвать дракой. Было больно даже достать сигарету; его мутило от одной мысли, что придется надолго засесть с наушниками. На службе в армии в его обязанности входило сидеть в радиорубке в братской социалистической части Берлина и слушать передачи союзников. Скучнее работы он не мог себе представить, а оба его напарника не скрывали радости. В конце-то концов, они обосновались в роскошной гостинице, ноги не топчут тротуары, а отдыхают на мягком ковре.

— Беру англо— и франкоязычных, — сказал Аркадий.

Зазвонил телефон. Людин докладывал о шапке, оставленной человеком, который избил старшего следователя.

— Шапка новая, отечественного производства, из дешевой ткани. Обнаружено два седых волоса. Анализ белка волос показал, что владелец шапки европеоид, мужского пола, группа крови первая. Помада для волос на ланолиновой основе, иностранного производства. Сделанные в парке слепки со следов этого человека показали, что он был в новых ботинках, тоже отечественного производства. У нас есть также слепки с вашей обуви.

— Поношенная?

— Очень.

Аркадий положил трубку и взглянул на свои ботинки. У них не только стесались каблуки, но сквозь черную пасту просвечивал первоначальный зеленый цвет.

«Son of abitch!» — сказал человек, когда Аркадий укусил его за ухо. Так выражаются американцы.

— Немецкие девки, — прокомментировал Паша свою пленку. — Секретарши Немецкого экспортного банка. Проживают в «России» и цепляют мужиков прямо в танцзале гостиницы. Нашей проститутке там без разговоров дали бы под зад.

В пленках Аркадия не нашлось ничего серьезного. Так, мелкие грехи. Он выслушал тирады говорившего по-французски борца за свободу из Чада, который проживал в гостинице «Пекин». Сексуальный аппетит этого претендента на роль национального лидера ограничивался лишь недостатком партнерш. Девицы боялись, что если хоть раз вступят в связь с черным, то много лет будут рожать одних «обезьян». Да здравствует советское образование!