Парк Горького

Министерство внутренних дел: «Дж.М. Кервилл выехал из СССР 12.3.76. Ввиду поведения, не подобающего гостю СССР, данному лицу в дальнейшем не разрешен въезд в СССР».

Итак, у этого подозрительно воздержанного студента, подумал Аркадий, не было проблем с больной левой ногой, как было установлено Левиным в отношении покойника, названного Рыжим. Кроме того, у него, видимо, не было американской пломбы, и вообще он не возвращался в Россию. С другой стороны, он был того же возраста, такого же телосложения, рыжий, во рту был такой же стальной зуб, и он был знаком с Ириной Асановой.

Аркадий показал Голодкину фотографию с паспорта.

— Узнаете этого человека?

— Нет.

— Он был или шатен, или рыжий. В Москве не так уж много тощих американцев с рыжими волосами.

— Нет, я его не знаю.

— А как насчет студентов университета? Бондарева? Когана? — Он не стал спрашивать об Ирине Асановой. Фет и без того не в меру любопытен.

Аркадий взял второе досье.

Паспорт США: «Уильям Патрик Кервилл. Дата рождения: 23.5.30. Рост 5 футов 11 дюймов. Жена: нет. Несовершеннолетние дети: нет. Место рождения: Нью-Йорк, США. Цвет волос: седые. Цвет глаз: голубые. Дата выдачи паспорта: 23.2.77».

На снимке мужчина средних лет с вьющимися седыми волосами и, должно быть, темно-голубыми глазами. Короткий нос, квадратный подбородок. Серьезное выражение лица. Рубашка и пиджак ладно сидят на широкоплечей мускулистой фигуре. Подписана размашистым крупным почерком.

Туристская виза: «Ульям Патрик Кервилл. Гражданство: США. Родился (дата, место). Род занятий: рекламный агент. Цель пребывания: туризм. Иждивенцы, въезжающие вместе с владельцем паспорта: нет. Был ли ранее в СССР: нет. Родственники в СССР: нет. Домашний адрес: 220, Бэрроу-стрит, Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США».

Такие же, как в паспорте, подпись и фотография.

"Въезд в СССР: 18.4.77. Выезд: 30.4.77. Данные о поездке сообщены через «Пан Америкэн эйруэйз». Номер забронирован в гостинице «Метрополь».

Аркадий показал фотографию Уильяма Патрика Кервилла.

— А этого узнаете?

— Это он! Тот, с которым я вчера был в парке.

— Вы сказали, — Аркадий еще раз взглянул на фотографию, — здоровый толстяк.

— Ну, скажем, крупный.

— Расскажите-ка еще раз об одежде.

— Советская, самая обыкновенная. Все новое. Судя по тому, как он говорит по-русски, он вполне мог купить шмотки сам, но… — Голодкин насмешливо ухмыльнулся, — зачем они ему нужны?

— Почему именно вы решили, что он не русский?

Голодкин доверительно наклонился вперед.

— Я, можно сказать, пристрелялся, когда выискивал на улицах туристов. Они же мои клиенты. Наш, простой русский, скажем, всегда семенит ногами, будто тащит мешок, а американец шагает размашисто, широко.

— Неужели? — Аркадий еще раз взглянул на фото. Перед ним было лицо, выражавшее грубую силу, лицо человека, который повел Голодкина прямо к поляне, где были обнаружены трупы и где Аркадию досталось в драке. Аркадий вспомнил, что укусил своего противника за ухо. — А уши его вы видели?

— Не думаю, — ответил Голодкин, — чтобы между ушами русских и американцев была большая разница.

Аркадий позвонил в «Интурист», откуда ему сообщили, что три дня назад, в тот вечер, когда Аркадия со знанием дела отделали, у туриста У. Кервилла были билеты в Большой. Аркадий спросил, как найти гида, который обслуживал Кервилла. Ему ответили, что Кервилл приехал один, а «Интурист» выделяет гидов только группам не менее десяти человек.

Под неотрывным взглядом Фета Аркадий положил трубку. Вернулся Паша из Министерства иностранных дел.

— Теперь у нас есть свидетель, который подтверждает прямую связь между двумя возможными жертвами убийства и подозреваемым иностранцем, — Аркадий четко излагал свои соображения, чтобы Фету было легче пересказать их Приблуде. — В конечном счете все сводится к иконам. Обычно мы не занимаемся подозреваемыми иностранцами. Мне придется обговорить это с прокурором. Наш свидетель может дать показания о косвенной связи подозреваемого с третьей жертвой убийства в парке. Как видно, ребята, дело начинает клеиться. И ключ ко всему делу — Федор.

— Я же говорил, что я с вами, — сказал Паше Голодкин.

— А кто подозреваемый? — не удержался Фет.

— Немец, — с готовностью ответил Голодкин, — Унманн.