Парк грез

— Разрешите представиться. Меня зовут Касан Мейбанг. Я буду вашим проводником и связующим звеном с народом моего острова.

Честер поднялся, на его лице появилось напряженное выражение.

— Вашего острова… Значит, вам известно, куда мы направляемся? И какова наша задача?

Улыбка Касана была невинной.

— Конечно, мистер Хендерсон. Неужели вы могли подумать, что ваше правительство послало вас в такую опасную экспедицию, не обеспечив проводником?

— Наше правительство… — задумчиво повторил Честер. — Нет, разумеется, нет. У вас, вероятно, есть инструкции?

— Я и есть ваши инструкции.

Напряженные плечи Мастера расслабились, и он кивнул.

— Почему это хорошо? — прошептал Тони позади него.

— Инструкции должны быть правдивы, — объяснила Акация. — Лопес не имеет права вводить нас в заблуждение относительно основных обстоятельств игры. Теперь Честер знает, что может доверять Касану. Проводник не имеет права лгать.

— Понятно, — Тони подозрительно изучал внешность туземца. — Это голограмма?

— Нет. Я видела, как он перетаскивал багаж. Возможно, позже его заменят голограммой. Он актер. Наверное, зарабатывает очки. Он получит их независимо от результата игры, если будет в точности следовать роли.

Немного расслабившись, Мастер присел на подлокотник между двух кресел и спросил:

— Куда мы направляемся?

— В Меланезию. Если конкретно, то на Новую Гвинею.

— Так вы с Новой Гвинеи? — почти рассмеялся Честер.

— Епископальная миссия послала меня в университет, — извиняющимся тоном ответил Мейбанг.

— Там вас и завербовали?

— Разумеется. Вы должны уяснить себе суть дела. С тех пор, как в 1945 году была открыта «Дорога грузов»…

— Карго-культ. Конечно, — понимающий вздох Честера услышали все пассажиры вертолета. — Пожалуйста, продолжайте.

Мейбанг был обрадован, что Честер знаком с предметом разговора.

— Да. Так вот, с тех самых пор народы Меланезии — те, кто раскрыли секрет, — стали возвращать себе имущество, которое европейцы…

— То есть, мы?

Проводник пожал плечами.

— Есть мы, а есть европейцы. Они могут быть черными, коричневыми, желтыми, хотя большинство — белые.

— Ясно.

— Мой народ, дарби, был среди тех, кто овладел секретом получения грузов. Мы благоденствовали. Бог Мануп посылал множество чудесных вещей своим верным детям. Мясные консервы, электрические лампы, джипы, холодильники и, конечно, оружие, которое помогло нам вытеснить европейцев.

— Понятно, — сказал Честер.

— Затем, девять лет назад… — Касан еле заметно подмигнул, — в 1946 году, — Честер кивнул, запоминая дату, — мой народ, дарби, начал забирать себе грузы, предназначенные для европейцев и американцев. Естественно, ваши люди пытались вернуть их с помощью особых ритуалов, но наши колдуны оказались сильнее. Тогда вы попытались применить военную силу, но и тут мы победили. В конце 1947 года мой народ совершил великое деяние, украв у вас действительно ценный груз.

— Что это было?

Мейбанг с грустью покачал головой.

— Мы уже ощущали его и использовали все наши возможности, но так и не увидели этот груз. Неимоверное напряжение истощило наши силы. В самый последний момент, когда груз был уже рядом, соперничающее с нами племя, завидовавшее нашему могуществу, с помощью магии изменило его путь. Мы были слишком слабы, чтобы сопротивляться. Их победа над нами дала им огромное mana, огромную силу. Они заняли доминирующее положение на острове. Остальное известно вашему правительству: жадность и могущество побуждают их захватывать все суда и корабли в радиусе тысячи километров. Так продолжается уже в течение семи лет… и сила наших врагов все увеличивается.

Честер вздохнул.

— Насколько я понимаю, вы не можете назвать своих врагов по имени?

— Вы быстро схватываете, господин. Нельзя произносить имя столь могущественного племени без их разрешения. Итак, мой народ предложил вашему правительству сделку. Мы поможем небольшой группе европейцев проникнуть на территорию врага. Вы вернете все, что сможете. Враги лишатся mana, и мы восстановим свою силу. Тогда мы подпишем с вами соглашение, что будем забирать только грузы, предназначенные Богом Манупом для нас, и не трогать ваши, если вы будете придерживаться тех же правил.

— А почему мы должны верить, что вы сдержите обещание? — Честер подарил Мейбангу одну из своих самых любезных улыбок.

— Потому что мы не европейцы, — просто ответил Мейбанг.

— Господи! — воскликнул С. Дж. Уотерс. — Как далеко мы забрались!

Честер наклонился к ближайшему иллюминатору.

— Мы над океаном… Я пока не вижу никаких ориентиров…

— Острова с этой стороны, Честер, — позвал С. Дж., сидевший у другого борта вертолета. Он прикрыл глаза ладонью от яркого света. — Похоже на Гавайи.

— Тогда мы уже на полпути к цели, — пробормотал Честер.

— Думаю, это Оаху, — сказала Акация.

— Не знаю, дорогая. Я никогда не летал этим… — Тони запнулся. — Черт. Я имею в виду, что никогда не бывал на Гавайях. Так легко забыть, что все это ненастоящее.

— Тогда и не пытайся.

Тони натянуто улыбнулся.

— Последние вздохи здравого смысла.

— Дыши глубже, любовь моя. Воздух становится разреженным.

«Феникс» вздрогнул, а затем раздался голос капитана Стаймека: