Парк Юрского периода: миллионы лет спустя

— Конечно. Пойдемте.

Стекло ушло в сторону следом за экраном. Гости поднялись по узеньким ступенькам, пересекли стену и спустились в лабораторию.

— Здравствуйте, — громко сказал Хаммонд.

— Здравствуйте, сэр, — раздалось со всех сторон.

— Вот, смотрите. Это наш инкубатор.

У дальней стены лаборатории Грант увидел обширный стол, над которым жарко горели яркие хирургические лампы. За высокими бортами золотился песок, в котором белели аккуратные бока крупных яиц. Механическая трехпалая рука зависла над инкубатором, бережно перевернула их и вновь пропала за границей светового пятна. Все это заняло не больше минуты. Малколм наблюдал, стоя неподвижно, сунув руки в карманы джинсов. Элли чуть приоткрыла рот от восторга. Глаза ее возбужденно блестели. Она теребила указательный палец правой руки. Эль Спайзер рассматривал оборудование, ряды компьютеров, автоклавы, в которых что-то вращалось, гудело и щелкало, электронные микроскопы, несколько инкубаторов поменьше, принтеры, с резковатым писком выводящие знаки, символы, формулы — информацию, тысячи, миллионы бит информации. И это только одна лаборатория!

Адвокат был практичным человеком. О научной стороне дела пусть думают Малколм, Грант и Сетлер, он же думает о финансах. И то, и другое одинаково важно. Молчаливые белые фигуры, словно призраки, бесшумно скользили по лаборатории.

«Не менее двадцати человек, — подумал Спайзер, — и только первоклассные умы. Есть чем гордиться. Этот парк пока качает деньги из инвесторов. И большие деньги. Но когда он начнет отдавать, о-о-о… Фантастика! Пожалуй, так и нужно доложить клиентам. Юрский парк — это настоящий Форт-Нокс[2]. В нем заложены тонны золота. Громадные деньги. Просто грандиозные!»

Сзади, из-за спин, вынырнул низкорослый лаборант-японец.

— Добрый день, сэр, — тихо, тщательно выговаривая каждую букву, поздоровался он. — Вы пришли в очень удачное время. Сейчас должно произойти вылупление.

— Почему меня не предупредили? — нахмурился Хаммонд. — Я настаиваю, чтобы меня каждый раз предупреждали! Я хочу присутствовать при этом!

— Конечно, сэр, — кивнул японец.

Он указал рукой на инкубатор. Гости подошли ближе, собрались вокруг стола, внимательно разглядывая яйца, стараясь угадать, какое же из них будет первым. Хаммонд согнулся так, что его седая бородка почти коснулась белой скорлупы. Несколько секунд он, как и все, смотрел на ровные ряды яиц, а затем почти шепотом спросил:

— Какое?

— Это.

Японец улыбнулся, указав на угловое, крупное с желтыми прожилками яйцо. Хаммонд бережно извлек его из песка и начал поворачивать перед глазами. Внезапно лицо бородача потеплело, расплылось в ласковой радостной улыбке. Он повернулся к гостям и продемонстрировал крохотную поклевку на острой стороне яйца.

— Вы видите? Он сейчас вылупится! Сейчас! Несколько минут, и вы станете свидетелями настоящего рождения настоящего динозавра!

Малколм внимательно смотрел, как по поверхности скорлупы разбежались мелкие трещинки, словно кто-то набросил на нее тонкую, едва заметную паутинку. На губах зоолога появилась улыбка, но не открытая и теплая, как у Хаммонда, а натянутая, неживая, похожая на застывшую улыбку манекена в витрине магазина.

Грант почти автоматически отметил это, а затем вернулся к наблюдению. Поклевка стала заметно больше. Существо, заключенное в скорлупе настойчиво стремилось выбраться на волю. Оно тыкалось острой мордочкой в пятнышко света, расширяя отверстие. Слабые легкие издавали невнятный писк. Судорожно дергая маленькими лапками, рептилия ворочалась, взламывая стенки скорлупы.

Хаммонд наблюдал за этими попытками с умилением. Такое лицо бывает, когда смотрят на малыша, делающего первый шаг. Бородка его дергалась, губы шептали слова, глаза сияли радостью за толстыми линзами очков. Лоб порозовел, брови вползли на него и изогнулись домиком, кожа собралась в морщины, как щеки у породистого бассета.

— Давай, давай, красавица, — шептал Хаммонд с непередаваемыми сюсюкающими интонациями. — Давай, выбирайся оттуда.

Его лицо лучилось радостью, когда он принялся осторожно вскрывать яйцо. Не прошло и минуты, как существо лежало у него на ладони, спазматически подергивая хвостом, крутя головой, разевая зубастую пасть.

— Видите, как это происходит? Так же появлялись первые создания миллионы лет назад.

«Конечно, так, — усмехнулся Грант. — Именно так. Только вот кто им всковыривал скорлупу?»

— А теперь рождение такого чудного существа происходит на нашей фирме.

— А вас не пугает их дальнейшее размножение в природных условиях? — вдруг спросил Малколм. — Я имею в виду угрозу перенаселения.

— Нет… — чуть помедлив, ответил Хаммонд. — В естественных условиях они не смогут дать потомства. Мы предприняли определенные меры предосторожности. Тут, в Юрском парке, не существует несанкционированного деторождения.

— Стерилизация?

— Хм… Любопытное предположение, но вынужден вас разочаровать, доктор Малколм. Мы поступаем несколько иначе. Дело в том, что в Юрском парке содержатся только особи женского пола.