Парк свиданий

– Не знаю, – сказала Галя, вытирая вымытые тарелки полотенцем и ставя их в специальный шкафчик. – Вряд ли.

– У меня в детстве была нянька, – признался Данила. – Но она все время по телефону трепалась, а на меня мало внимания обращала. Маме тогда было особенно некогда – у нее ведь только-только карьера начиналась…

– Мне просто повезло с Вавой, – сказала Галя. – На самом деле для нас всех – ну, для мамы, папы и для меня, само собой, – она никакая не гувернантка, а вроде родственницы.

– А кто у тебя родители? – с интересом спросил Данила. – Судя по той машине, на которой они сюда приезжали, они не последние люди…

Галя повернулась к Даниле и сказала, глядя ему прямо в глаза:

– Так оно и есть. Мама у меня переводчица, работает с главами государств – бонжур, месье, ан кэль ланг ферэ ву вотр раппор?..

– Чего-чего?!. – вытаращил глаза Данила. – Я только по-английски секу, между прочим…

– Это значит – здравствуйте, месье, на каком языке вы будете делать доклад? – улыбнулась Галя. – Я тоже в школе учу английский, но некоторые мамины словечки наизусть знаю.

– А… а кто у тебя отец? – с уважением спросил Данила.

– Заместитель министра культуры.

– Ничего себе… – от неожиданности Данила едва не выронил тарелку. – Крутые у тебя родственники… Слушай, Галка…

– Что?

– Вам с Вавой не надо со мной связываться, – произнес он. – Я… я для вас не слишком подходящее знакомство.

8. Соня и Вася были здесь

До каникул оставалось всего ничего.

Это обстоятельство настолько грело душу, что Соня едва не проспала в школу. Расслабилась раньше времени.

– Соня, вставай! – сердито закричала бабушка. – Родители уже давно на работе! Говорила я им, что не надо ребенка таким именем называть – судьбу накликаешь, так оно и вышло… Вот и получилась у нас самая настоящая соня…

– Ба, ты все путаешь… – несчастным голосом произнесла Соня, с трудом заставляя себя вылезти из-под теплого пухового одеяла. – Меня зовут – Софья. А Софья по-гречески значит «мудрость»!

– Ага, вот я и говорю – перемудрили они!

С бабушкой спорить было невозможно.

Соня быстро позавтракала, умылась, с трудом расчесала свои пушистые светлые волосы, которые за ночь успели превратиться в нечто вроде мочалки. Потом заглянула в зеркало и ужаснулась.

Зеркало отразило некое существо белесого цвета, с невыразительным и тусклым взглядом. «Неужели это я? Какой кошмар! Нет, утром на себя лучше не смотреть…»

Впрочем, это открытие ничего не меняло – в любом случае надо было хватать сумку с учебниками и бежать в школу.

«Хорошо Галке… – уныло подумала Соня. – Она всегда такая бодрая, подтянутая и даже ранним утром выглядит великолепно, хотя, я знаю, ничего такого особенного с собой не делает… Почему же я такая недотепа?»

Соня не понимала, отчего у других людей всегда хватает времени по утрам, а у нее – нет?

«Опоздаю! – решила она. – Ну и что! Зато буду выглядеть человеком».

Она снова принялась расчесывать свои волосы. Аккуратно уложила их, чтобы они не торчали в разные стороны, и даже побрызгала лаком. Потом протерла лицо освежающим тоником. Напудрила нос, который блестел. Подвела брови маминым специальным карандашом. Поскольку карандаш был черным, то брови получились очень яркими и какими-то ненастоящими, словно у знаменитого иллюзиониста Дэвида Копперфильда.

Соня ужаснулась и принялась быстро стирать краску с бровей.

– Софья! – трагическим голосом произнесла бабушка, заглядывая к ней в комнату. – Ты знаешь, который сейчас час?

– Знаю, знаю… – вздохнула Соня. – Ба, ты не можешь мне сказать, в чем заключается смысл жизни?

Сонина бабушка очень не любила таких неопределенных вопросов, она от них сразу начинала злиться. В чем смысл жизни, кто виноват да что делать… Разве на них можно ответить? А если ответить нельзя, то и спрашивать было незачем!

– Нет его, этого смысла! – завопила бабушка. – И вообще посмотри на часы – ты давным-давно на первый урок опоздала!

– На первый опоздала, зато ко второму успею… – сделала философское заключение ее внучка. – Ба, ты скажи, у тебя в юности тоже такие светлые волосы были?..

Поскольку бабушка ничего не ответила, а только затрясла головой, зажмурившись, Соня сделала вывод, что у ее родной бабушки в юности проблем с цветом волос не было.

…Ко второму уроку Соня все-таки успела.

– Сидякин, дело есть, – подошла она на большой перемене к Васе Сидякину, который сосредоточенно читал какую-то книжку. На обложке было написано – «Великие мореплаватели мира».

– Какое такое дело? – недовольно пробубнил он, не выпуская книгу из рук. – Мне некогда…

– Галке надо помочь, – деловито произнесла Соня. – Дело государственной важности! И перестань читать, когда с тобой люди разговаривают! Это, между прочим, неприлично – мне Галкина гувернантка рассказывала…

– А что случилось? – с тоской произнес Сидякин, поднимая на нее круглые, зеленовато-рыжие глаза.

– Галка там, в своей ссылке, случайно познакомилась с одним человеком… – понизив голос, начала Соня. – А человек этот, по стечению обстоятельств, оказался в федеральном розыске…