Парламент

Он преподнес стакан к губам, и его кадык шатуном заходил по горлу.

Она ждала, пока он насытится, и когда Марк отложил вилку и отодвинул тарелку, прильнула к нему.

— Тебя так долго не было. Мотался в командировку?

— Да, — нехотя ответил он и положил руку ей на плечо, привлекая к себе.

Но она почувствовала, что он пока не желает её.

— У тебя неприятности на работе?

— В связи с экономическим кризисом сейчас у всех неприятности на работе. Фирмы разоряются, рекламодателей можно сосчитать по пальцам. Прямо хоть закрывай контору.

— Все образуется.

— Конечно, — кивнув, спокойно согласился он, — Только прежде все останутся без денег.

— Ты не видишь выхода?

— Ну почему же? Пора надавить на заветную кнопку и потребовать своей доли.

— О какой доле ты говоришь, — не скрывая интереса спросила она.

— Помнишь, я как-то рассказывал об авторитете, воре в законе?

— О банкире, что ли? — нехотя спросила Виолетта Павловна и сию же секунду постаралась убрать с лица любопытство.

— Да. Так вот некто неизвестный человек вмешался в мои планы, узнав о прошлом Бурмистрова. Ты случаем с кем-нибудь словечком не обмолвилась по этому поводу? Например, с Клошем? Он ведь часто с твоими девочками забавляется?

Толик внимательно посмотрел в глаза своей подруги, стараясь разглядеть в них предательство. Вполне возможно, что директриса Центра знакомств пусть даже мимоходом, но все-таки могла обмолвиться с местным авторитетом Клошем по поводу темного прошлого банкира. Правда, он не понимал, какую выгоду стала бы преследовать от своей информированности Виолетта? Да и Клош не упустил бы случая взять бабенку за горло и поинтересоваться, откуда у неё такие познания.

Мокогон не сомневался, что, если бы все так и случилось, то Виолетта только завидев молодчиков Клоша, сразу бы выложила всю правду-матку. И тогда Клош уже давно бы посетил его рекламный офис. Нет, значит не Петяева приложила руку к этому делу.

— Господь с тобой, — не показывая волнения, отмахнулась Виолетта Павловна, — Что мне жить надоело! Клош — фигура, а я — человек маленький и незаметный.

— Кто вас баб знает! — все ещё с недоверием, ответил он, — Все вы не в меру болтливы. Впрочем, сам виноват — нечего было давать волю языку.

— Я только не понимаю, каким образом проблемы банкира относятся к тебе?

Толик, наконец, успокоился, взял с тарелки кружочек сервелата.

— Я долго дожидался момента, чтобы прижать главу «Интерресурса» к стенке. В свое время, когда мы были друзьями, Бурмистров и его подельщики, основательно нагрели меня. Вот мне и хотелось получить от него причитающийся должок. Но тайна о прошлом уважаемого Дениса Карловича неожиданно стала известна уголовным авторитетам. Понятно, они со мной делиться не захотят. Сами попросят поделиться, а потом накажут Докучая за предательство. Таких шуток с пышными похоронами, какие устроил себе Бурмистров, в уголовном мире не прощаются. Вопрос только в том, как скоро последует возмездие. Понятно: сегодня он окружил себя охраной. Но количество телохранителей — не панацея от беды. Рано или поздно…

Он не договорил и лишь с сожалением вздохнул.

Петяева с тревогой посмотрела на своего собеседника.

— А вдруг он завтра же постарается исчезнуть?

— Главное, не выпускать его из виду и быть готовым к любым неожиданностям. Я ведь на прошлой неделе и мотался в столицу только для того, чтобы мне сообщили, в каком из западных посольств он объявится. А как только Докучай сдаст паспорт для получении визы, я и выдвину ему свой ультиматум. Лишь бы опередить жаждущих мести авторитетов. Откажется — будет иметь дело с Клошем и его командой. Впрочем, где бы он от него не скрывался, его все равно найдут.

— Марк, а откуда ты его знаешь? — спросила Виолетта Павловна.

Гость, наконец, прижав её к себе, ухмыльнулся:

— Даже если ты будешь знать очень много — все равно состаришься.

Она тяжело вздохнула в его объятиях:

— Разве женщине говорят о старости?

— Своей женщине можно говорить все. — Ответил он и повалил её на диван.

5

Третий час подряд Вован водил компьютерного героя по дьявольским лабиринтам, отвоевывая у владыки зла новые территории и освобождая из потустороннего царства заложников и пленников. В добром молодце, который так лихо орудовал мечом и щитом, он подразумевал себя и потому бесстрашно бросался на загробных чудовищ и демонов.

Ему никто не мешал. Не только в служебных апартаментах депутата Пантова, но и во всем здании думы уже никого не было. Домой идти не хотелось, и Вован крутил любимую компьютерную игрушку только потому, что не знал, чем бы ещё себя занять. Настроение было пакостное.