Парламент

— Да потому, что такие кровопийцы как ты, мать-перемать, в парламенте. Только жрать и воровать умеете. Поотъедали рожи, аж в телевизор не влезают. Ты б пожил, сволочь, на одну пенсию. Сжечь бы всю вашу кодлу или к стенке поставить, мать-перемать. Чтоб другим неповадно было. Люди спину гнут, а они жируют. Вот бы вам коромысло…

И дед закашлялся.

— Андрюшечка, успокойся — запричитала над ним жена.

— Не успокоюсь, — снова зашелся дед. — Подонки, сволочи, уроды.

И снова закашлялся.

— Папа, ну правда хватит, — попросила дочка.

Сказать, что я чувствовал себя плохо, значит не сказать ничего. Меня словно ошпарили. И хотя я не до конца понимал деда, но часть его слов до меня дошла. Оказывается, нас депутатов народ-то особо не любит.

Дочка оборвала мои размышления и предложила еще чаю. Я посмотрел на нее, она была высокая, худая, с добрым лицом и длинными черными волосами. В ней было что-то такое, чего я давно не видел в женщинах, находившихся вокруг меня. Не могу точно сказать, что именно.

— А меня Петя зовут, — зачем-то вымолвил я.

Она улыбнулась. — А меня Маша.

В этот момент в комнату ввалился Шпала и заорал:

— Почему нас положили спать в хлеву?

Приехали скорая и джип с водителем Коляна. Пока Толика погружали в машину, я подошел к Маше и попросил номер ее телефона. Мою просьбу услышал дед, и снова завопил:

— Ах ты паскуда, ану пошел вон, идол окаянный, чтоб и духу вашего здесь не было. Валите пока трамваи ходят. Проходимцы, бездельники, жиртресы…

Там дальше шли совсем нецензурные слова, но я их уже почти не слышал, а выскочил на улицу и залез в джип. Голова у меня шла кругом.

В понедельник на заседание парламента пришло только три инноватора. Я, Шпала и Колян. Остальные лечились после дня рождения или от травм, полученных ранее. Как выяснилось позже, ученый и футболист написали заявления о выходе из партии.

Мне не сильно хотелось заседать. Хотя все события, произошедшие на выходных, казались мне странным сном, из головы у меня не уходили мысли о сельском доме и всем, что в нем произошло.

Пенсионеры с трибуны учинили нам полный разнос. Мол, мы такие-сякие игнорируем заседания, вот оно истинное лицо инноваторов и тому подобные оскорбления.

Такой обиды мы стерпеть не могли и в обеденный перерыв намазали их кресла клеем.

Вскоре работа возобновилась и в зале началась паника. Пенсионеры, севшие на кресла, не могли встать. Они старались изо всех сил, но ведь клей-то мы купили очень хороший! Наконец у некоторых получилось освободиться из плена, правда осуществить это они смогли только изрядно оборвав ткань на штанах, юбках и пиджаках.

Увидев такую картину, остальные парламентарии принялись громко ржать. Мы в который раз отстояли честь партии. День запомнился всем не отсутствием большинства инноваторов, а беспомощными попытками пенсионеров встать с кресел, и их последующим исходом с поля боя. А уходили они тоже забавно, прикрываясь газетами и портфелями.

Как сказал бы Лысый, кто к нам с мечом придет, получит кувалдой по черепу.

Я попросил секретаршу приготовить для меня таблицу с информацией о зарплатах и пенсиях в стране. Получив таблицу, я долго ржал, а потом впал в задумчивость. Многое стало проясняться. Так вот почему люди пользуются общественным транспортом, не покупают себе новые машины и огромные особняки. У них нет денег! Более того, совершенно непонятно, как они вообще могут жить, имея такие мизерные доходы. Самой высокой пенсии мне не хватит, чтобы разок погулять в ресторане. Про отдых на Багамах, можно даже не мечтать.

Когда я показал эту таблицу Шпале, то он смеялся так, что под ним сломалось кресло. Но он все равно не мог сдерживать смех, у него даже слезы появились. Шпала вытирал их рукавом и катался по полу, содрогаясь в конвульсиях.

Колян отреагировал проще: — Бред это, Жетон. Дурацкая шутка. Идем, накатим.

Мне стало немного стыдно за свое поведение в сельском доме. Должен признать, такого чувства я не испытывал уже много лет, не меньше десяти, наверное. Я решил как-то загладить свою вину и подарить деду новую тачку.

Парламентская жизнь постепенно входила в прежнее русло. Наши однопартийцы понемногу возвращались в строй. На работу они приходили кто в гипсе, кто на костылях, а некоторых даже привозили на инвалидных колясках. Заявление о выходе из партии написали еще четверо. Двоих Толян смог отговорить.

А вот найти замену ушедшим оказалось совсем нетрудно. На такую работу как наша, всегда найдется море претендентов. Мы отобрали говоруна, банкира, пианиста-виртуоза, владельца крупного завода по производству бытовой химии, медиа магната и водителя Коляна.

В связи с травмами Толяна, замена требовалась и нашей футбольной команде. Выбор пал на банкира.

Второй матч мы проводили против зеленых. Поддержать нас пришло уже пятьсот студентов и безработных в костюмах роботов. А за зеленых болели рабочие оружейных заводов, специально привезенные на двадцати автобусах и одетые в майки зеленого цвета с грустной пандой на спине.