Читаем Парнасский пересмешник. Новеллы из истории мировой культуры полностью

Относительно девственности, это еще один миф. В иудейском бракосочетании, а тем более в античном, девственность не имела такого значения, как у христиан. Вопрос о целомудрии, соответственно о культе девственности и о требовании непорочности невесты, приобрел столь большое значение в массовом понимании только в христианстве.

Своя ложка

До очень позднего времени в деревнях в Европе и на Руси люди ели из общей посуды, причем эта традиция наследовалась с древнейших времен. И дело было не в недостатке посуды, все-таки сделать ее из глины и дерева было не так уж и затратно, а в обрядовом значении общей трапезы. Ну а своя ложка – дело другое: хотя беднейшие и самые периферийные поселения могли сохранять привычку есть руками, ложки были все-таки необходимым прибором. Вилки же в пользовании появляются гораздо позднее.


Крестьянин XVI века со своей ложкой. Питер Брейгель Старший, фрагмент картины «Крестьянский танец»


Столетний водовоз

В воспоминаниях Николая Волкова-Муромцева есть интересный эпизод о Хмелите, где он родился и вырос. В усадьбе жил водовоз по имени Прокоп, который родился в 1799 году крепостным Грибоедовых. Прокоп был всеобщим любимцем, и постояльцы имения начала XX века много расспрашивали его о жизни Хмелиты в XIX веке. Он давал ценные пояснения касательно устройства и обихода Хмелитского дворца и жизни владельцев усадьбы в разные годы. Прокоп помнил и Александра Грибоедова.

Среди воспоминаний старожила был рассказ о визите Наполеона, который однажды ночевал в доме. «Он был высокий, с черными кудрявыми волосами и баками, и одет был в гусарский мундир», – так Прокоп описывал виденного им полководца, что, конечно же, соответствует портрету красавца Мюрата – тот действительно шел с кавалерийским корпусом по Бельскому большаку и перешел Днепр в Каменце. Ну а с крестьянина какой спрос, что он перепутал императора с маршалом.

Прокоп прожил 112 лет и до конца дней трудился.

Судьба ученого

В 1908 году Илья Мечников получил Нобелевскую премию за работы по иммунизации – в свое время он обнаружил в личинке морской звезды подвижные клетки, уничтожающие инородные тела. Тогда открытие фагоцитов не произвело должного впечатления на научный мир ни в России, ни на Западе. Только через 16 лет сенсацию оценил Нобелевский комитет, но по иронии судьбы к тому времени Мечников уже занимался совершенно другими вопросами. Например, как старость и смерть стали элементами эволюционного отбора, и почему они наступают столь преждевременно.

В рамках этих изысканий ученый обозначил 107 бесполезных и даже вредных органов человека. Смертоносным атавизмом он назвал толстый кишечник, выделяющий в результате гнилостных процессов яды. Победить этот эффект Илья Ильич намеревался ударной кисломолочной диетой – он сам перешел на молочные продукты и культуру болгарской палочки, из которой делают йогурт. Но, увы, результат эксперимента увидеть не удалось – в 1915 году Мечников скончался от миокардита.

Тело Ильи Мечникова кремировали, а урну с прахом поместили в книжный шкаф библиотеки Института Пастера, где он проработал много лет.

Туалеты

В одном из районов Херсонеса впервые начали копать, когда рыли пороховой погреб в XIX веке; тогда и обнаружили очередные развалины. И сначала считали, что нашли общественное сооружение. В 1958 году установили, что это было водохранилище.

Как известно, в Риме туалеты были местом публичных встреч, и люди приходили сюда не просто справить нужду, но еще обсудить главные городские новости и узнать сплетни.

Туалеты располагались возле бань или водопровода – под каменными скамьями-унитазами протекала вода и уносила нечистоты. В Херсонесе был древний водопровод и канализация, нечистоты со всего города отводились за городские стены. Этими благами римского периода пользовались вплоть до XIV века.

Есть интересное предположение о взятии города князем Владимиром, который здесь и крестился: Владимир перекрыл водопровод, идущий сюда с соседнего мыса, и Херсонес сдали. Эта версия появляется в Повести временных лет, так что воспринимать ее можно по-разному. Тем более что главный довод в пользу захвата города Владимиром – его масштабное разрушение примерно в это же время, что современные геоморфологи и археологи иногда связывают не с военным походом, а с сильным землетрясением.



За стеной городского водохранилища найдено помещение римского туалета, в котором друг напротив друга располагались длинные скамьи с отверстиями для справления нужды.


Смотрю на унитазик из замка Шамбор и не понимаю, как такие экспонаты уживаются с мифом, что в Версале, например, придворные справляли нужду за портьерами в коридоре


На неожиданное падение Херсонеса можно посмотреть по-новому, если обратить внимание, что в городе найдено более 150 церквей и только один туалет.

* * *

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Еврейский мир
Еврейский мир

Эта книга по праву стала одной из наиболее популярных еврейских книг на русском языке как доступный источник основных сведений о вере и жизни евреев, который может быть использован и как учебник, и как справочное издание, и позволяет составить целостное впечатление о еврейском мире. Ее отличают, прежде всего, энциклопедичность, сжатая форма и популярность изложения.Это своего рода энциклопедия, которая содержит систематизированный свод основных знаний о еврейской религии, истории и общественной жизни с древнейших времен и до начала 1990-х гг. Она состоит из 350 статей-эссе, объединенных в 15 тематических частей, расположенных в исторической последовательности. Мир еврейской религиозной традиции представлен главами, посвященными Библии, Талмуду и другим наиболее важным источникам, этике и основам веры, еврейскому календарю, ритуалам жизненного цикла, связанным с синагогой и домом, молитвам. В издании также приводится краткое описание основных событий в истории еврейского народа от Авраама до конца XX столетия, с отдельными главами, посвященными государству Израиль, Катастрофе, жизни американских и советских евреев.Этот обширный труд принадлежит перу авторитетного в США и во всем мире ортодоксального раввина, профессора Yeshiva University Йосефа Телушкина. Хотя книга создавалась изначально как пособие для ассимилированных американских евреев, она оказалась незаменимым пособием на постсоветском пространстве, в России и странах СНГ.

Джозеф Телушкин

Культурология / Религиоведение / Образование и наука