Парни из преисподней

Усыпал Илья с наушниками в ушах – хотел дослушать-таки найденный диск. Из чувства долга. А вдруг там в тексте код зашифрован. Сейчас частенько такое бывает. Пропущу – коллеги съедят. Со свету ядовитыми насмешками сведут.

«–Бессмертие! Бессмертие! –проскандировал основной пул Хоруса.

Кланиред Пятый поднял руку, взывая к тишине.

–Несмотря на известные минусы, – продолжил он, –вряд ли кто добровольно откажется от бессмертия. Мы не можем примириться также с отказом добровольцев…

На экранах появляется безволосая голова нибируанина, только что прибывшего на Хорус в составе официальной миссии. Это Кростуатару, Главный Генетик Солнечной системы.

– Нибиру приветствует вас! – обращается Кростуатару к Хорусу. – Поддерживаю озабоченность светозарного Кланиреда Пятого. Разумеется, мы не сможем отказаться от бессмертия – главного детища совместного прогресса».

– Че ты там слушаешь? – услышал Илья сквозь наушники голос Мити. – Сюда прорывается. Дал бы послушать. А то под вещание твоего лысого сон не идет.

Илья кинул ему один наушник – «и то будет повеселее», – решил он.

– Держи, ты молодой, пока тебе аплодисменты еще не надоели!

«– Конечно, вместе с этим мы рискуем остановить свою эволюцию, но развитие искусственное, благодаря поставленной на поток экстракции генетического материала земных гибридов и клонов, поможет нам. Вторым минусом идеи бессмертия, как вы знаете, является ограничение размножения, благодаря которому мы крепче спаиваемся друг с другом. Физическое напряжение не для нашей стати и, в любом случае, работу по добыче золота должны производить не мы и не наши дети.

Его речь прервалась бурными продолжительными аплодисментами.

– Я берусь, –продолжил Кростуатару, – подтвердить готовность генетического корпуса к работе по созданию специальной рабсилы.»

Отметив сонным мозгом, что в тексте говорится о рабах далекого будущего, Илья отключился от повествования и чувством выполненного долга уснул.

Когда проснулись, было темно. Светать зимой здесь начинает ближе к обеду. Позавтракали и стали ждать просветления природы. А пока штудировали географическую карту местности и намечали маршруты облетов.

Наконец ГагараМ взмыла в небо.

Оба следили за полетом: Митя руководил в специальных очках, а Илья сидел с ноутом. Видеокамера по GPS сообщала об обстановке. Снежная пустыня расстилалась перед глазами…Сначала несходство со вчерашними картами ошарашило Илью, но потом он привык к белизне и стал выделять по едва уловимым штрихам низины и возвышенности, заснеженный хвойный лес и ягельные делянки. Потом пошло-поехало: помчались низом сосняки, кедровики, заснеженные скалы с болотами и речушками между ними…заимки, ноябрьские ледоставы, лесная живность…

Не бездушной пустыней оказалась тайга.

Когда беспилотник получал команду от оператора идти на снижение, он залихватски сбивал снег с верхушек елей, обнажая зеленый их остов. И тогда белки, хорьки и другая мелкота, что, притаившись под ветвями, выжидала, когда улетит это страшное – и похожее на птицу, и жужжащее, как жук, чудо. Почуяв его совсем уж вблизи, лесное сообщество прыгало или разлеталось врассыпную во все стороны.

– В прошлом году, ближе к весне, я видел, как медведи вылезают из берлог, – хвастался Митя. – Так забавно. Сначала высунут нос и ждут –типа, не каплет ли. А когда медвежата появляются – вот умора! –они клубками начинают по снегу кататься, проталины с гонобобелем разорять, на эвкалипты за орехами лазить. Ну, кино лучше мультяшек.

Дикие олени, оленьи стойбища, каюры на санях в упряжках, волчьи стаи, припавшие к снегу лисы – всё проносилось перед глазами наблюдателей. Только не то, что искали.

Два раза отправляли дрон в небо, два раза он возвращался ни с чем.

С третьего раза нашли! Среди снегов размеренно двигалась серая точка.

Митя присвистнул.