Парни не плачут

– Да, всё верно. Ты ведь так и не объяснил нам, что делаешь в нашем городе, почему завис здесь и тусуешься с нами… Красть и врать – это неделикатно! Ты мерзкий тип! Всем лапшу на уши навешал…

– Он столько врёт, что и сам уже запутался.

– Слишком многое не связывается, Брэндон.

– Постойте, я… я… – от возникшего волнения он начал заикаться. Кэндис позволила себе вставить реплику, и никто её не осёк, никто не защитил новичка.

– Ты и в Мемфисе никогда не был…

– У тебя постоянно нет денег! Где ты работаешь? Куда ты всё время ездил?

Брэндон вытер нос. Джон внимательно рассматривал его, и внезапно бросился вперёд, повалив парня на скрипящую софу. Он вскрикнул. Вожак больно ударил его.

– Да ты не трусь! Образуется всё… – он потянулся к Тому, вальяжно устроившемуся в кресле, и прогнал его пинком. Средств он не выбирал. – Ну-ка, встань отсюда… Мы что хотим обсудить-то, послушай! Вот тебе газета, тут написано про тебя.

– Где? – Брэндон недоумённо пожал плечами. Страх, исходивший от него, окружающие люди чувствовали, как собаки – дыхание пьяного. Джон ткнул пальцем так, что чуть не порвал бумагу.

– Ты, оказывается, отсидел… ну и как тебе тюрьма в Фоллз-сити? Гостеприимное местечко? А что бы ещё могли написать эти глупые журналюги – сегодня к нам пришёл лучший парень города, он любит носить рубахи, которые скрывают его фигуру, и хмурить брови, когда ему говорят правду! Мне тут одно имя непонятно… Смотри. С большой буквы написано. Брэндон…

Он издевательски растянул его по слогам.

– Но вот… почему Тина стоит впереди? Получается – правильно, малыш! – он ухмыльнулся Тому. – Тина Брэндон!

– Бинго!

Брэндон выпустил газету, и она с противным звуком шлёпнулась на пол. Он едва ли услышал, движимый желанием оправдаться.

– Ну… зачем ты так? Они что-то напутали… Я признаюсь, что приехал в этот город по фальшивым документам, мне хотелось развеяться… не больше! Что вы, не знаете, каково это, когда копы висят на хвосте?

На Джона дружелюбный тон больше не действовал. Он прищёлкнул языком. Линда видела, что оба парня затеяли игру, и немедленно вмешалась – ждать было не в её привычках. Она была похожа на разъярённую фурию, вылетевшую на середину комнаты и устроившую семейный апокалипсис. Орала она громко, срывая горло криком.

– Ты… ты, сволочь, втёрся в моё окружение! Ты жил под моей крышей! Ты всё это время хотел… подобраться к моей дочери!! Нашёл себе лакомый кусочек, да?! Что она тебе, продажная девка? Ты хоть подумал, что о ней скажут в городе?

Его будто нахлестали по щекам. Брэндон выпрямился.

– Линда, поймите, я только о ней и думаю…

– Да пошёл ты к чёрту, кто ты такой, чтобы мне указывать?! – взвилась она. Джон сделал знак утихомириться. Он мог быть обворожительным, когда хотел, но сейчас его воркующий бас вызывал опасения.

– Лана, детка… – девушка, прижавшаяся спиной к дверному косяку, вздрогнула. Драма, разыгрывавшаяся у неё дома, больше не казалась фарсом. События развивались слишком быстро. – Лана, я тебя знаю ещё с детского возраста. Так что если ты лесбиянка, так и скажи.

– Кто?!

– Лесбиянка, баба, которая трахается с бабой! – презрительно бросил он. Брэндон вскочил, понимая, что прав на защиту ему не дадут, и всё может рухнуть от одного неправильного слова, но он должен был защитить свою любовь. Всё это он уже проходил – истерики, ссоры и позорные изгнания.

– Нет, Лана тут ни при чём! Это всё я… я виноват… – по злобным взглядам, направленным на него, парень понял, что произошла осечка. Иначе он не мог. Если уж приходилось поливать грязью себя… – Я вам сейчас всё объясню. Неужели мне так трудно поверить?

– Слушай, я не учился в школах и не ездил по Мемфисам. Но я помню басню про чувака, который вопил «волк, волк», потом зверюги перерезали всё стадо, а лгунишке никто не поверил… – Том почесал затылок. – Как ты думаешь, на кого ты сейчас похож?

Брэндон очутился в заколдованном кругу. Его сны, его худшие кошмары сбывались, хотя любого, кто захотел бы их предупредить, он обозвал бы параноиком. Вдруг перед ним возникло лицо Джона – он стоял перед ним и не собирался давать пути назад.