Парни со стволами

Броссар промолчал, перестав таращиться на боевые машины. Потом, когда они уже подошли к модулям обеспечения базы, среди которых была и столовая, он вдруг остановился, повернулся к капитану и, глядя куда-то за его плечо, медленно проговорил:

– Знаешь, Борис, с Россией в нашей семье связано многое. Там погиб мой… как по-английски, не знаю… arri`ere-grand-p`ere.

– Прадед, что ли? Отец твоего деда? – догадался Котов. – «Нормандия – Неман»?

– Да, он воевал там.

– Ну, тогда все честные люди и патриоты воевали против нацистов.

– Сейчас что изменилось? – вдруг резко спросил лейтенант, уставившись ему в глаза. – Сейчас что иначе, Борис? Международный терроризм лучше нацизма? Умеренная оппозиция здесь, в Сирии, лучше, чем простая оппозиция? И те и другие так же стреляют, убивают, разрушают!

– Ты, кажется, не совсем согласен со своим начальством, Валентин? – усмехнулся капитан.

– Война сама по себе грязное дело, – ответил Броссар. – А уж когда делами начинают заправлять…

– Политики? – подхватил Котов. – А ты думаешь, что все можно решить силой оружия?

– А ты как думаешь? – с интересом посмотрел на него лейтенант.

– Я считаю, что оружие – лишь способ подготовки политических решений и мирных процессов. Это способ убеждения. Или протрезвления, если хочешь.

– Значит, вы не будете бомбить в Сирии объекты террористов до полной победы армии Асада над сепаратистами?

– Ох, сложный это вопрос, Валентин, – засмеялся Котов. – Я не знаю, как давно ты здесь, а у нас сложилось свое впечатление о событиях.

– И какое?

– Видишь ли, сепаратисты понесли серьезный ущерб, их экономическая основа, единственный серьезный способ финансирования, подорвана. Инфраструктура нелегальной торговли нефтепродуктами пострадала колоссально, но террористы не разгромлены полностью и не изгнаны из всех захваченных ими территорий.

– И Турция все еще помогает террористам, – согласно кивнул капитан.

– Да, не решена и эта проблема. Слишком велика враждебная активность турецких властей на севере Сирии. Фактически помощь Турции дважды срывала попытки освободить Алеппо. Но есть и другие проблемы, которые мы ударами с воздуха не решим. Например – ограниченная боеспособность сирийской армии. Даже если учесть, что она усилена подразделениями из Ирана, Ирака, что ее поддерживает курдское ополчение.

– Значит, сирийская армия не очень надежна?

– Ну, за всю армию я не скажу, но в целом лояльность и боеспособность сирийских вооруженных сил, даже после того как мы оказали им военную помощь, оставляет желать лучшего. Ну, может, за исключением элитных частей, в которых воюют не все, кто назвал себя патриотом, а люди подобранные и подготовленные.

– ВВС, например?

– Да, ВВС из отдельных соединений специального назначения, комплектуемых по национально-религиозному признаку – христианами и алавитами из западной Сирии. Сирия – пестрая страна. И не забывай, Валентин, что в центре страны по-прежнему не ликвидированы анклавы, которые контролируются умеренной и неумеренной оппозицией. И кто из них кто, разобраться не всегда удается. Они слишком часто меняют свою политическую позицию. И слишком много сил брошено на локализацию этих анклавов, на попытку блокировки их территориально. А ведь все эти силы могли бы пригодиться для периферийных участков зоны контроля правительственными силами. До сих пор есть еще Идлиб, есть Алеппо и Ракка. И нет чисто военного решения в попытках усмирения суннитских кварталов в других крупных городах Сирии.

– Надо договариваться, лейтенант. Пора.

– Если бы ты знал, сколько мы пытались договариваться в свое время в Алжире, в Тунисе, в Марокко!

Броссар махнул рукой и повернулся к квадратному зданию передвижного модуля. Котов поспешил к двери, которая вела в обеденный зал, а не в кухню. Незачем вводить гостя в конфуз.

То, что переводчик группы лейтенант Зимин добровольно взваливал на себя почти все нагрузки спецназовцев во время их тренировок, Котова радовало. Вот уже больше трех месяцев выпускник МГУ, в чьи обязанности входило, по большому счету, лишь общение с местными, включая допросы пленных, да помощь в разборе документации, если такая оказывалась в распоряжении группы спецназа во время операций, участвовал вместе с группой в серьезных делах. Бойцы прониклись к переводчику уважением и давно перестали подтрунивать за его спиной над гипертрофированной чистоплотностью лейтенанта.

Сейчас по бетонной «рулежке» группа капитана Котова бежала в полном снаряжении, мерно топая ботинками. Все подогнано, все застегнуто, все в кармашках «разгрузок» лежало так, чтобы не издавать никаких звуков. Во время марш-бросков разрешалось только шумно дышать и топать ногами. И то до поры до времени. Быстро восстановить дыхание, слиться с местностью, замереть или начать скрытно передвигаться, подкрадываться к цели разведчики тоже умели.

– Зимин! – гаркнул Котов.

Весь строй спецназовцев, не прекращая бега, как один повернули головы в сторону командира. Во взглядах читался немой интерес. Задание?

– Шире шаг! – прикрикнул на солдат заместитель Котова старший лейтенант Белов.