Парниковый эффект

Надо сказать, что Василий Васильевич никогда прежде не интересовался политикой и уж тем более не разбирался в современных ее тонкостях и всевозможных хитросплетениях, в выборах принимал участие редко, при случае голосуя за знакомых ему еще с советских времен коммунистов, обещавших в случае своей победы вернуть украденные богатства страны народу и тогда уже все по-честному поделить, однако в нынешнем своем состоянии без возражений и даже с большим интересом откликнулся на приглашение ранее незнакомого ему соседа.

Уже на следующий день они встретились во дворе, и Артем на своей машине отвез его на Сенную площадь, где возглавляемое им движение «За светлое будущее» арендовало в офисном центре помещение под свой штаб.

В хорошо освещенной просторной комнате со стоящим в центре нее круглым столом их ожидало заранее проинструктированное Артемом руководящее ядро движения в количестве восьми человек, встретивших Василия Васильевича как подлинного героя, смело бросившего в лицо городской власти в ее исторической цитадели справедливые обвинения и подвергнутого за это гонениям. Ланцов же, пожимая им руки, стал объяснять, что вышло это случайно, и он никакой не герой, а скорее даже наоборот, однако обступившие его активисты лишь с пониманием ему поддакивали и многозначительно улыбались.

По завершении краткого на ногах знакомства все по призыву Артема расселись вокруг стола, и тот завел разговор о последней протестной акции на Малой Садовой, прошедшей, что не есть хорошо, без участия их движения, после чего у холеного упитанного мужчины в желтой вязаной кофте и цветастом шейном платке, представившегося Ланцову писателем, сорвалось с языка в качестве оправдания:

– Так денег не подвезли.

Успокоив его, что сейчас с этим все в порядке, Артем предложил оживившимся после его слов соратникам в кратчайшие сроки восстановить свою репутацию и продолжить атаки на комитет по здравоохранению, выведя к зданию заксобрания на Исаакиевской площади пару сотен людей, после чего поинтересовался у сидевшего напротив него Ланцова, готов ли тот к ним присоединиться, и Василий Васильевич, не зная, как ему реагировать, молча пожал плечами.

– А ваша организация готова? – спросил у него Артем.

– Да у меня ее, в общем-то, нет, – ответил ему Ланцов, после чего сидящие за столом молча переглянулись, а Артем, несколько удивившись такому ответу, сделал предположение: «Возможно, он напрямую на ЦРУ работает, поэтому и скрывает. У тех-то бабла навалом».

После недолгого обсуждения организационных вопросов, касавшихся намеченного у Мариинского дворца митинга, все дружно заговорили о привлечении в свои ряды новых членов, сойдясь во мнении, что основным, не требующим значительных денежных средств и поистине неисчерпаемым ресурсом является для них молодежь, готовая при грамотной с ней работе на любой романтический безрассудный порыв и обладавшая в силу своего возраста иммунитетом от органов правосудия.

Видимо по разумению этих продвинутых интеллектуалов на смену романтике новых открытий, строек и созидания пришла романтика полнейшей без берегов свободы, вседозволенности и разрушений, или же, так рассуждая, они преследовали свои далекие от романтизма корыстные цели, но их безнравственные и циничные планы Ланцову не нравились.

Все это время Артем внимательно наблюдал за соседом, не произнесшим в ходе специально устроенной для него дискуссии ни единого слова и, казалось бы, не проявлявшего к этой проблеме особого интереса, поэтому, желая вызвать гостя на откровение, он обратился к нему с вопросом:

– А вы что по этому поводу думаете?

– Думаю, молодежи лучше учиться и в спортзалы ходить, а не с полицией драться, – ответил ему Ланцов, заставив Артема еще раз вспомнить о ЦРУ.

Слушая их разговоры, а после и обращенные к Артему вопросы по поводу денежных траншей, грантов на экологию и культуру, а также обещанной им стажировки в Штатах, Василий Васильевич быстро сообразил, что попал не в свою компанию, но решил все же, ни во что не вмешиваясь, досидеть до конца и понаблюдать за восприимчивостью чуждой ему по духу либеральной общественности к своему вирусу.

К его разочарованию никто из присутствующих за это время так и не кашлянул, а когда Артем объявил им в конце о намеченном на ближайшее воскресенье фуршете в американском консульстве, встретили его сообщение с нескрываемым восторгом.

– Вас мы тоже с собой приглашаем, – сказал он Василию Васильевичу. – Консул о вашем геройстве уже наслышан и хочет познакомиться с вами лично.

– Зачем? – искренне удивился его словам Ланцов. – Мне с америкосами говорить не о чем.

Цвет прозападной питерской оппозиции явно не ожидал от него такой оплеухи, и на минуту все за столом притихли, когда же пришли в себя, неодобрительно зашумели. А один молодой адвокат со знакомым Ланцову по телевизионному конкурсу знатоков лицом, пытаясь образумить его, стал объяснять, что Соединенные Штаты – это оплот демократии и наш надежнейший друг, искренне желающий, как и весь остальной цивилизованный мир, счастья и процветания российским гражданам.