Парный танец (СИ)

Гарри загнал себя под холодный душ и залился Антипохмельным, пытаясь придумать, как бы умаслить Люциуса. Ничего путного на ум не шло. В конце концов он попросту смотался в справочную министерства и у знакомой секретарши выяснил название самого пафосного и дорогого ресторана Лондона. В «Олимпе» его поначалу приняли нелюбезно – футболки и джинсы в этом храме хрусталя и позолоты не котировались, но когда Гарри ненавязчиво продемонстрировал шрам на лбу, свободный столик сразу нашёлся. Сделав заказ на вечер, Гарри отправился домой, написал короткое письмо и вручил Элоизе.

- Уговори его, девочка!

Видимо, Элоиза обладала недюженным даром убеждения. Люциус пришёл. Гарри за аперитивом поведал ему свою версию случившегося вчера, но особого впечатления это не произвело. Беседа не клеилась. Гарри пристыженно жевал что-то мерзостное по цене дома в пригороде Лондона, Люциус запугивал официантов презрительно приподнятой бровью – то левой, то правой. Те на провокации не велись, и к концу ужина он всё-таки оттаял и разразился речью. Нет, даже так: Речью. Как ещё назвать тот образец ораторского искусства, Гарри не знал. Началось всё с рассуждений на тему развлечений современной молодёжи; потом замелькали фразы типа «отсутствие вкуса» и «интеллектуальный уровень». В результате получилось, что Гарри каким-то непостижимым образом виноват в том, что принадлежит к новому поколению, и, попутно, в том, что у них с Люциусом большая разница в возрасте. Нет, прямо об этом не говорилось, но идея проходила сквозь речь красной нитью. Или даже канатом, канатом цвета давешней помады. К концу великолепного спича Гарри так заслушался, что с трудом подавил желание встать и поаплодировать. Вообще-то он ожидал чего-то в этом роде. Люциус был одним из тех людей, к которым невозможно применить фразу «неуверенность в себе», и всё же Гарри откуда-то знал, что тема возраста неминуемо всплывёт. Наверно, потому, что разница значительна, а в обществе такое традиционно осуждается. Как бы то ни было, для Гарри никакой проблемы не существовало и он планировал убедить в этом Люциуса – если тот, конечно, позволит.

- Речь – супер, – сказал он, салютуя ему бокалом вина. – Ты – прирождённый дипломат.

Люциус нахмурился, но Гарри вскинул ладонь.

- Нет, погоди, дай договорить, – он глотнул вина и смерил Люциуса задумчивым взглядом. – Я, в общем, говорить не очень умею, но суть в том, что мне на разницу в возрасте плевать, и я не понимаю, почему это волнует тебя или кого бы там ни было. Я… – он неопределённо взмахнул рукой. – Чёрт, да я хочу тебя так, что зубы сводит, и при чём тут какая-то разница в возрасте?!

За соседними столиками воцарилось заинтересованное молчание, и Гарри понял, что последняя фраза прозвучала чересчур громко. Чёрт… Выступил, ничего не скажешь. Люциус смотрел на него с нечитаемым выражением, и в какой-то момент Гарри подумал, что сейчас он обзовёт его импульсивным сопляком и пошлёт куда подальше.

- Зубы, говоришь, сводит, – задумчиво произнёс Люциус, стягивая салфетку.

Гарри кивнул, чувствуя, как губы расползаются в широченной улыбке.

- Тогда не понимаю, какого чёрта мы тут сидим.

(1) – пиво низового брожения; как правило то, что мы называем светлым пивом, и есть лагер

====== Глава 7 ======

За окном расплескалось очередное знойное утро: океан дрожащего золотого света врывался сквозь распахнутое окно, оставляя на полу горячие брызги солнечных зайчиков. Гарри пёк блины. Не самый лучший вариант завтрака для такой жары, но вот захотелось. Блины шипели сразу на двух сковородках, и Гарри не услышал Люциуса: тот подошёл сзади и мягко обнял. Рука, держащая половник, дрогнула, и жидкое тесто выплеснулось прямо на раскалённую плиту. Люциус отшатнулся, а Гарри попытался как можно быстрее убрать пятна и клубы едкого чада. Вот чёрт. Кое-как очистив плиту, он взмахом палочки сгрёб посуду в угол и, нацепив на лицо самую непринуждённую улыбку, обернулся.

- Повар из меня сегодня… так себе, – он замолчал под пристальным взглядом Люциуса.

- Ну и что это было? – знакомым недобрым тоном спросил тот.

- Где? – Гарри до последнего надеялся избежать объяснений.

- Только что. И до этого несколько раз. Ты отпрыгиваешь от меня, словно ошпаренный.

«И вовсе не так», – подумал Гарри, но промолчал. А Люциус, похоже, разозлился не на шутку.

- В чём дело? Тебе противны мои прикосновения? Приходится терпеть? И ради каких же таких целей, позволь узнать?

- Я вовсе не хотел…

- Вот именно! Всякий раз, когда я подхожу незаметно, ты вырываешься, словно я какой-то… – он замолчал, подбирая слово.

- Так не подходил бы! – Гарри тоже не выдержал.

Люциус взвился со стула. Его сдвинутые брови не предвещали ничего хорошего, но Гарри уже спохватился и примирительно вскинул ладонь.

- Ладно, ладно. Орём друг на друга, словно давно женаты, – он неловко улыбнулся. Люциус не отреагировал на неуклюжую шутку, но вновь сел, всем своим видом показывая, что ждёт объяснений. Гарри тоже влез на табурет и привычным жестом взъерошил волосы на затылке.