Парный циклон (фрагмент)

Мы все осуществим Союз в высочайшем смысле этого слова — духовный Союз, с тем, которым мы можем стать через освобождение нашего ума от ограничений, наложенных на него в прошлом. Истинная мудрость тела трансформируется в истинную мудрость ума, который затем будет трансформирован в истинную мудрость духа. Пораженческие и негативные доктрины прошлого отомрут и исчезнут.

Это действительно мои надежды, это надежды и нашей диады. Такие надежды предполагают достаточное распространение метаубеждении, отвечающих нашему виду, согласному относительно метаубеждений, которые обеспечат свободу в телесной, ментальной и духовной областях по всей нашей планете. Теперь уже во всем мире хватает учителей, чтобы попробовать поставить такую цель. Достаточно последователей этих учителей, чтобы привести человеческий вид к его полному расцвету.

Конечно, все это при условии, что мы не разрушим себя в наших международных и планетарных конфликтах, а также экономических, военных, политических, которые временами выглядят столь непреодолимо огромными и неразрешимыми. Больше невозможно, не разрушая всю человеческую расу, взращивать узкие, националистические, расовые или недальновидные убеждения, иначе человеческая раса прекратит свое существование, не заслуживая своего места на планете Земля.

Я верю, я надеюсь, что мой вид вместо того, чтобы разрушить, создаст и выйдет за пределы этой прекрасной планеты.

Глава 8 Болезнь в диаде

Одним из главных кризисов любой диады, любой супружеской пары является время, когда один или оба члена диады больны. «Кризис может включать или не включать возможную смерть одного из пары». Кризис влечет за собой долгий период потери вербальной коммуникации между обоими членами диады. Сильный жар, кома, медицинское вмешательство, госпитализация, хирургические операции, периоды анестезии и выход из нее плюс стоимость медицинского и больничного обслуживания — все может привести к моментам испытания прочности диады и выносливости каждого индивидуума в диаде.

Несколько раз за истекшие пять лет мы вставали лицом к лицу с такими кризисами.

Первый такой эпизод имел место спустя два месяца после прохождения Тони курса Арика-тренинга в Нью-Йорке. Джон оказался перед лицом возможной потери Тони. Подобным же образом позже Тони оказалась перед событием, где Джон был недалеко от смерти. В каждом из этих случаев здоровый член диады был рядом, оказывал необходимую поддержку и пережидал кризис, когда приходила медицинская помощь.

Заболевание Тони усилилось сразу после турне с очень неприятным графиком выступлений по телевидению, поздних радио-шоу, бесед, в которых мы вместе с издателем знакомили аудиторию с только что опубликованной (начало 1972 года) книгой «Центр циклона».

Тони наряду со своей болезнью заразилась гриппом перед самым проведением семинара, где намечалось и ее участие, в Тонанга Каньон недалеко от Лос-Анжелеса. Во время семинара у Тони начался сильный жар, и она не смогла продолжать; она вернулась домой, чтобы отлежаться. Это было первым реальным испытанием наших ди-адных отношений. До этого момента мы не расставались более чем на несколько часов. Необходимость продолжить семинар и требования, продиктованные болезнью, повлекли за собой наши разлуки на много часов в течение нескольких дней.

Когда закончился этот семинар, мы согласились на проведение еще одного, намеченного в Биг Шуре в институте Исалена. Тони решила попробовать поехать, мы двинулись в Биг Шур и начали новый семинар; именно в это время она заболела настолько, что потребовалась госпитализация. Прошлый колит напомнил нам о большой опасности возможного повторения этой болезни. Мы обратились за помощью к врачу в Кармеле. Ее поместили в больницу, тогда как Джон продолжал семинар в Исалене.

Джон так построил свой рабочий распорядок, что мог ежедневно бывать в Кармеле, проезжая ежедневно 40 миль туда и обратно. Постепенно становилось ясно, что Тони была слишком слаба, чтобы общаться. Когда Джон сидел у ее кровати, она едва могла говорить и впадала в некоторое состояние, где была ему недоступна. Глубокое отчаяние охватило Джона, когда он встал перед лицом возможной смерти Тони. Он понял, что решение относительно того, вернуться ли ей с порога смерти или идти дальше и умереть, должно быть ее собственным. Он почувствовал себя бессильным перед лицом могучего противника, державшего Тони в своих тисках.

Его собственные прежние предсмертные переживания научили его, что всякий на грани смерти решает сам, возвращаться ему или нет.

Несколько раз, когда он сидел у постели Тони, он молился, чтобы ей позволили вернуться и чтобы она решила вернуться. Он просил Хранителей дать ей разрешение и научить ее, как вернуться назад. Боль у нее была очень сильной и сознание было занято решением проблемы болезни. Внешние проявления ее воли к жизни отсутствовали.