Пародии

Гремел божественный вокал.

По ямбам цокали копыта,

Стонал истоптанный хорей,

Дорога в жизнь была открыта,

Свободно, без поводырей.

Звенела Лира Аполлона,

Крутилась Талия осой,

И титаниды, вслед, с балкона,

Пленяли мир своей красой.

Мелькали молнии пародий,

Ссыхались лавры Мельпомен,

Ремейки радостных мелодий

Просили новых перемен.

Зарею утренней, Аврора

Меняла звездные места,

А у подножья Терпсихора

Плясала «танец живота».

Эрато поцелуи слала,

К ногам бросая георгин…

Лишь Клио на спиралях спала

Под сладкий Полигимный гимн.

Поэты перьями скрипели,

Евтерпе было невтерпеж,

Наяды песни сладко пели, -

Шумел божественный галдеж.

Сатир скакал, и Каллиопа,

Забросив эпосы на сказ,

Неслась за ним, как антилопа,

Прищурив хитро женский глаз…

Ловила Муза Ловеласа,

Пегас мечтал про свой овес…

Сатир спешил, летел с Парнаса,

И творчество свое вам нес…

***

«Осень пахнет, как весна,

Свежим соком огуречным,

Небо смотрит после сна

Взором синим и беспечным».

Надежда Антонова

ДЫХАТЕЛЬНЫЕ АРОМАТЫ

Коль дыхну спросонья я

В нос рассолом огуречным –

Закачается земля:

Мол, не суй свой нос беспечный.

Не гляди, что после сна

Я – синюшный, с перегаром.

Значит, близится весна,

И душа горит пожаром.

А с похмелья я не злой,

Лишь мудрее и нежнее…

Но, опять хочу в запой,

В Лиру, к Музе… Где нужнее.

Поутру опять дыхну

В нос рассолом огуречным…

Не буди. Дай, отдохну

От проблемы этой вечной.

***

«Ты – музыкант – а я свирель,

Художник ты – я акварель…»

*

«Не спрашивай меня, кто я…

Ты воин – я твой меч,

Ты осень – я ковёр кленовый…

А я? Я жизнь твоя».

Надежда Антонова

КТО ЕСТЬ КТО?

Не спрашивай, я – резидент,

Шпион Парнаса и Пегаса.

Ты Магадан – я диссидент,

Ты образ – я людская масса…

Я Штирлиц – ты радистка Кэт,

Я щит и меч – а ты Фемида…

Не спрашивай, я – твой ответ,

Я твой оскал, а ты – обида.

Тебя ковром я расстелю,

Кивать начну башкою гордой.

А если спросишь – застрелю!

В гуашь сотру рукою твёрдой!

Не спрашивай меня, кто я?..

Я не признаюсь и под пыткой.

Ты – Муза, Лира, жизнь моя…

Я понял! И ушёл… С улыбкой.

***

«Заскрипела калитка:

Плохая примета…»

*

«Я стара, мне уж двадцать…»

*

«О приметах писать – не дело,

Мне такая жизнь надоела».

Нина Тарасова.

ПРИМЕТЫ

Калитка заскрипела…

Не к деньгам ли?

А может, к старости?

Ведь мне уж двадцать лет!

Неотвратимо годы промелькали,

Вся жизнь в приметах,

Как какой-то бред.

А в роще все кукушка куковала,

Отмеривая срок – мои года.

Дорогу кошка мне перебежала.

Так, просто, убежала в никуда.

И по ночам в саду собака выла,

Замаливая псиные грехи…

Тебе такая жизнь совсем постыла,

И ты решила написать стихи.

***

«Бугаи идут, пыля,

С тёлками здоровыми.

Прогибается земля

Под коровами».

А. Самохин.

«В деревне, летом».

РОГАТАЯ ЛЮБОВЬ

Летом жил в деревне я,

Было очень здорово!

Видел в поле бугая:

Он гулял с коровою.

С поросятами играл,

Хряка накормил,

Петуху же – хвост надрал:

Он мне был не мил.

Ну, а ночью, у реки,

Подышав здоровьем,

Сочинять решил стихи

Про любовь коровью.

Вдруг, прогнулась мать-земля

(Чую, неспроста):

Рядом вижу бугая

С пеною у рта.

У него в глазах – огонь,

Выставил рога:

– Ты Бурёнку-то, не тронь,

Враз проткну бока!

*

…Я, как стрепет, – в лопухи,

С рожей глуповатою…

Больше не пишу стихи

Про любовь рогатую.

***

«Средь роз я бабочкой порхаю,

И мне всего лишь двадцать лет».

*

«Жаль, что обычно в настоящем

Мы не умеем оценить

ХрупкОе это наше счастье».

*

«Осколки те – воспоминанья,

Со мной – их боль и волшебство».

Ирина Акулинина.

«Мамины розы»

ДОЧКИНЫ ГРЁЗЫ

Средь дынь я козочкой скакАю,

А мне уже ведь – двадцать лет!

Средь лука – мухою летаю,

Сижу на тыкве буквой «зет».

Мой огород преобразился:

Хоть прямо с грядки – на базар!

Да вор-сосед вдруг позарИлся,

И сделал он себе навар.

Я не сумела оценить

ХрупкОе счастье урожая.

Соседу морду бы набить!

Да он убЁг… Соображает!

Осколки тыквы душу ранят,

Придётся вновь скакать, летать

Над грядками воспоминаний

Ещё лет двадцать, двадцать пять.

***

«Такси. Вокзал. Убогое прощанье…

А походка несколько хмельная…»

*

«Разделил пространство

На четыре части…»

Андрей Плахов

ДЛЯ ПРИСУТСТВИЯ ДУХА

Вокзал. Такси. Убого повстречали.

Без прессы, без оркестра, без цветов.

Газеты почему-то промолчали,

Бомжи кричали матом из кустов.

Но, я приехал! На душе – ни звука.

Все крики как от стенки отлетали.

А на вокзале – тишина и скука…

Вдруг, вижу, двое в подворотне встали.

Я к ним побрёл своей хмельной походкой,

Им третьего, наверно, не хватало.

Один помчался в магазин за водкой,

И сразу – на троих нас дважды стало.

Пространство разделилось на две части,

Жена и тёща – где-то, далеко.

Я приобрёл дар силы, слова, власти!

И сразу стало на душе легко.

И я побрёл искать свою удачу

Под напряженьем точек болевых.

Я вспомнил ревизора, недостачу,

И ворохи отчётов годовых…

Потом делил дорогу на три части.

Добавил у киоска для души.

Отбросил прочь условности, напасти,

И крикнул что-то, пьяное, в тиши.

Затем, делил газету на кусочки,

Мне показалось – это протокол.

Потом в саду, где детские грибочки,

Кричал и бил ногами частокол.

Связать пытались. Разделил верёвку,

Стремился чье-то ухо укусить.

В бреду с какой-то бабкой пил вишнёвку,

И на руках хотел ее носить.

Потом заплакал в томном наваждении,