Пароль «Аврора»

– Вадиму Александровичу тридцать семь, – обескураженно проговорил Олег, – и Елене Викторовне столько же… Они не выглядят стариками!

– Правильно. Потому что на поверхность не выходят. Ты тоже, по сравнению со мной – пацан сопливый, хоть я и младше на полгода.

– Тоже мне, дед нашелся!

– Не веришь – давай к зеркалу подойдем. Я сейчас выгляжу лет на пять взрослее.

Олег невольно скользнул взглядом по темному, как у адаптов, лицу Кирилла. Он раздумывал над услышанным.

– То есть, ты хочешь сказать, для нас – тех, кто на поверхности почти не бывал, – жизненные процессы остались теми же, что и были? И мы проживем столько же, сколько люди жили раньше, лет до семидесяти-восьмидесяти?

– Примерно.

– А ты и Дашка, если не вернетесь – только до сорока?

– Угу.

– Так нечего вылезать, сумасшедшие! – Олег покрутил пальцем у виска. – Для чего вам жить на поверхности?

У Кирилла затвердело лицо.

– Мне казалось, что доступно объяснил. Для того, что наши с тобой и Дашкой головы нужны в первую очередь там! Ты знаешь, что вокруг происходит? Знаешь, что Герман уже три месяца здесь не появляется – во Владимире к посевной готовится, наконец-то порядок там навел? Знаешь, что те из ребят, которые вводили себе нижегородский порошок, до четырех часов открытого солнца спокойно выдерживают – и это не предел? Олежка! – Кирилл хлопнул приятеля по плечу. – Там столько всего сделать нужно – голова кругом идет! А ты спрашиваешь, зачем! А с Вадимом я еще и из-за этой его дурацкой «программы» поцапался. Ты ведь слышал, как он планирует распорядиться вакциной?

– Конечно. Вадим собирается вырастить новое поколение, новых ученых. Все логично, по-моему…

– Нет тут ничего логичного! Вырастить тех, кто продолжит сидеть под землей?.. И чем дальше, тем меньше будет знать, что происходит на поверхности?.. Это неправильная жизнь, Олежка. Вечно прятаться – нельзя.

Олег вздохнул.

– По-моему, мы с тобой на разных языках говорим. Я тебе пытаюсь объяснить, что семьдесят лет лучше, чем сорок. А ты – будто считать разучился… Какая разница, что там нужно делать на поверхности, если от этого жизнь – твоя жизнь! – сократится вдвое? И ты добровольно готов на это пойти? Потому что, видите ли, там ты нужнее, чем здесь? Прости, но это самоубийственный бред. Я очень надеюсь, что ты передумаешь. И сумеешь переубедить Дашку.

Кирилл задумчиво смотрел на Олега.

– Надо же, – проговорил он. – А в детстве ты, вроде, нормальный был.

– Представь себе, я думал так же! И до сих пор надеюсь, что ты от своей затеи откажешься.

– Зря.

Кирилл обулся. Спрыгнул со скамейки и быстро пошел к Институту.

Олег запыхался, пытаясь его догнать. Обиженно прокричал в спину:

– Ты меня подождать не хочешь?

– Мне некогда ждать, – не оборачиваясь, мотнул головой Кирилл. – Слишком мало жить осталось.

Эпилог

Вязники. 190 дней после возвращения. Стелла

В Вязниках усталый парень по имени Никита определил Стеллу на работу в овчарню. Напряженно выслушал невеселый рассказ и, подумав, кивнул.

– Маринки дома нету, – объяснил он, – вчера гонец прискакал. Командирша бойцов собрала и рванула, как ошпаренная, бункерного твоего спасать. Вернется – разберется с тобой. А пока… – Никита почесал в затылке. – Прости, но на халяву кормить не буду. Рабочих рук у нас мало, а девка ты здоровая. – Задумчиво посмотрел на ухоженные Стеллины ладошки. – К работе, вижу, непривычная…

– Я могу, – торопливо заверила Стелла, – когда маленькая была, мамке на ферме помогала. Это потом уже… забрали.

– Ну и ладно тогда, – кивнул Никита. – Пошли, с девчонками познакомлю.

Новые подруги Стелле понравились. Больше всего тем, что ее – по распоряжению ли Никиты, или по собственной деликатности – о жизни у Толяна не спрашивали. Воняло, правда, в овчарне – не приведи господь…

***

– Свет! Ты нормально? – В дверь туалета постучали.

В Вязниках Стелла назвалась родным именем. Теперь она – Светлана. И никаких больше Стелл. Хватит.

– Я тебе черничный лист заварила, выпей! Помогает от блевоты!

– Спасибо. – Бывшая Стелла утерла рот и выпрямилась. – Ничего, пройдет. Это от запахов.

Девушке не повезло.

Старушка тетя Маруся умерла еще летом. И теперь женщин, помнивших о том, что такое токсикоз первого триместра беременности, в поселке Вязники не осталось.

КОНЕЦ

***

В тексте процитированы отрывки из следующих музыкальных композиций:

«Крейсер Аврора»

Музыка: В. Шаинский

Слова: М. Матусовский

Каватина «Casta Diva» из оперы «Норма»

Музыка: В. Беллини

Хабанера из оперы «Кармен»

Музыка: Ж. Бизе

«Отряд не заметил потери бойца»

Музыка и слова: Е. Летов

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора:

Соня Лесная

https://vk.com/id143567348

Даю согласие Миле Бачуровой на использование прикрепленного ниже изображения для любых целей, включая коммерческие.