Пароль больше не нужен. Записки нелегала

Я понимал, что в партизанском отряде мне предстоит провести немало времени, прежде чем я смогу выбраться за линию фронта. Поэтому я смирился с тем, что обо мне нет никаких известий ни у моей семьи, ни у моего руководства. Нужно было завоевывать авторитет в партизанском отряде, чтобы не окончить свою жизнь в наскоро вырытой яме неподалеку от лагеря. Время военное. Перспектива начинать какие-то действия, тем более военные, была не по душе большинству сидящих в зарослях партизан. По этой причине мне могли пришить и действия, провоцирующие утечку сведений о сверхсекретном партизанском отряде.

Для первой вылазки оружие мне не дали. Отряд находился примерно в одном дневном переходе от ближайшего населенного пункта. С учетом леса, это расстояние составляло примерно километров тридцать. Поход наш похож был на конвоирование преступника, задержанного в лесу: я впереди, а за мной с винтовками наперевес мои спутники-конвоиры.

К вечеру мы встретили окруженцев, майора и двух сержантов. Встреча чуть было не закончилась перестрелкой. Военные, увидев вооруженных людей, сразу бросились на землю к деревьям, изготовившись для стрельбы. После нескольких окликов «кто вы?», наконец откликнулся счетовод, спросив то же, что спрашивали военные – «кто вы?».

Поняв, что обмен окликами «кто вы?» не приведет ни к какому результату, майор ответил, что они – подразделение Красной Армии, и, если они не получат ответа о том, кто мы такие, они открывают огонь. Счетовод, понявший, что опасности в принципе никакой нет, ответил, что мы являемся местным партизанским отрядом. Военные осторожно поднялись с земли и осторожно, держа оружие наготове, подошли к нам. Проверив документы друг друга, мы сели в кружок перекурить первую военную опасность. Человека, побывавшего в боях, отличает способность быстрее преодолевать страх. Военные уже разговаривали спокойно, а у счетовода, ставшего старшим среди нас, голос еще подрагивал.

Узнав, что мы идем в населенный пункт NN, майор сказал, что они уже там побывали и видели до взвода немецких солдат, которые обеспечивают выборы органов местного самоуправления в селе: бургомистра, старосты, начальника полиции.

Органы управления будут заниматься поддержанием общественного порядка, организацией работ в колхозе по разведению домашних животных, выращиванию хлеба и овощей для нужд немецкой армии. По его сведениям, немецкие гарнизоны расположены в районных центрах, на узловых станциях, в крупных населенных пунктах, на стратегических дорогах. Но в каждом селе есть подразделения местной полиции.

Выслушав рассказ майора, наш старший решил возвращаться в отряд. Мы встали, попрощались с военными, и пошли в обратный путь.

Наши действия настолько ошарашили майора, что он поначалу и слова сказать не мог. Идя вслед за нами, он растерянно говорил:

– Товарищи, постойте, куда же вы, а как же мы?

Старший ему на это ответил, что командир категорически запретил кого-то приводить в отряд, тем более военных, выходящих из окружения.

Эти слова вышибли пробку, которая закрывала бутылку с красноречием майора. Такого мата я не слышал, ни ранее, ни потом. Подойдя к старшему, он так дал ему в зубы, что тот, выпустив из рук винтовку, рухнул на землю. По команде майора и под прицелом сержантов мои спутники бросили оружие.

Выбрав в лесу полянку, майор построил нас в одну шеренгу и начал заниматься с нами строевой подготовкой. Сначала командовал сам, потом команды стали подавать военные. Не знаю, сколько бы мы занимались, если бы счетовод не попросил прощения за сказанные им слова. После этого оружие было возвращено моим спутникам. Отойдя вглубь леса километров на десять, мы устроились на ночлег.

Майор установил очередь для дежурства ночью. Мне выпало дежурить с ним. От него я узнал, что немецкие войска уже взяли всю Белоруссию, Прибалтику и сейчас находятся в районе Смоленска. Пройти через линию фронта бесполезно. Необходимо действовать в тылу немецких войск. Военный всегда остается военным. Я коротко рассказал о себе и о встрече с другими военными, которые бросили меня и взяли все мои документы.

Об атаке пехотной колонны одиночным советским танком майор слышал от местных жителей. Слышал и о том, что весь экипаж танка погиб.

– А до тех вояк мы еще доберемся, – сказал майор.

Обстановка в партизанском отряде, откуда мы пришли, сильно его удивила, так как никто из местных жителей ни о каких партизанах не слыхал. Немецкие гарнизоны и полицейские участки чувствуют себя спокойно.

– Ты только поддержи меня в партизанском отряде, – сказал майор, – и об этом отряде услышат в Москве и в Берлине.

Глава 38

Наше прибытие в отряд было встречено настороженно и, я бы сказал, недоброжелательно. Командир партизанского отряда, заслушав нашего старшего, вышел с важным видом из землянки и с барской пренебрежительностью, присущей уполномоченному райкома в беседе с председателем колхоза, заявил майору: