Пароль - Директор

Вайзенборн сам свидетельствует в пользу этого. Он был демократом западного толка и потому не горел желанием шпионить в пользу Советского Союза. Однако в 1941 году он стал редактором новостей германского радио и там смог проверить, попадают ли кодированные сообщения для Москвы в передачи новостей. Он пришел к заключению, что нет, и сделал вывод о ненадежности редактора, отвечавшего за подготовку материала. План использования сводок новостей провалился, но в глубине души Гюнтер Вайзенборн остался человеком Сопротивления.

Этот случай показывает, что Шульце-Бойзен мог убедить почти любого члена своей организации заняться тем или иным видом шпионажа. Правда, поначалу он предполагал, что сможет работать на советскую разведку с помощью нескольких самых близких соратников. Если говорить начистоту, ему было неприятно копаться в закрытых материалах и собирать обрывки информации. Наверняка он предпочел бы работать в открытую, удовлетворяя собственное честолюбие, даже если оно приведет к роковому концу.

Кроме того, в его глазах главной задачей антифашистов было активное сопротивление нацистскому режиму. Он склонялся в пользу дерзких пропагандистских акций и видел себя во главе крадущихся по ночным улицам расклейщиков листовок. Но даже у него появлялись сомнения, которые удавалось заглушить только активными действиями против режима. Харро безрассудно боролся с системой, совершенно не заботясь о друзьях, и многие его соратники начали задумываться, не связали ли они свою судьбу с беспринципным авантюристом.

Сомневающихся было много. Друг Харро Хуго Бушман однажды сказал ему:

- Не стоит откровенничать с молодежью, ты только подвергаешь их опасности.

Он возражал против его пропагандистской работы. Но Шульце-Бойзен ответил:

- Нам нужно этим заниматься. Если русские придут в Германию (а они-таки придут) ... мы должны иметь возможность показать, что здесь существовали серьезные силы Сопротивления. Иначе русские возьмут тут все в свои руки.

Он был твердо убежден в своей исторической миссии - покончить с нацистской системой революционными методами. Харро ни в грош не ставил попытку физического уничтожения Гитлера; по его глубокому убеждению, решительные перемены в германском правительстве и обществе может вызвать лишь социальная революция. Свою роль он видел в том, чтобы поддерживать революционный дух, а себя считал "Лениным нового переворота".

Беспокойная натура Шульце-Бойзена тосковала по человеческому участию и отдыху. Своим предназначением он считал достижение невозможного. Хильдебрандт, от которого у него не было тайн, говорит, что "он хотел покрыть Германию сетью групп Сопротивления... и так направлять работу каждой ячейки, каждой группы... чтобы разоблачение одной из них не вело к провалу остальных или центрального руководства. Посредством целой системы настоящих и фиктивных связников члены разных групп должны оставаться в неведении относительно личности своего истинного руководителя". Харро верил, что революционными методами сможет вызвать "быстрый крах" гитлеровской Германии - "подобно лавине". По его расчетам, это могло произойти в 1943 году. К тому времени его пропагандистам предстояло перестроить политические взгляды немцев; даже иностранных рабочих в рейхе можно склонить на сторону революции.

Главной особенностью этого плана было то, что Вернер Краусс называет "просвещением представителей различных профессий". При помощи листовок, плакатов и тайно распространяемых газет население должно "осознать свои насущные интересы, конкретные свидетельства должны заставить его задуматься о будущем, а анализ безнадежности военной ситуации - сделать свои выводы". Однако передовым отрядом этого пропагандистского наступления должны были стать скучные грамотеи из компартии, которыми руководил Гуддорф, а их материалами - секретная информация, поставляемая Шульце-Бойзеном и Харнаком.

Жившие в Берлине товарищи из КПГ Рудов, Гуддорф и Зиг установили в летнем домике Макса Грабовского печатный станок для листовок и других агитационных материалов. К концу 1941 года "Ди Инере Фронт" ("Внутренний фронт") под редакцией Зига выходил уже дважды в месяц. Харро и Арвид снабжали его информацией, но, тем не менее, "Ди Инере Фронт" оставался органом компартии и повторял все выверты и стиль советской пропаганды.

"Вовсе не мистер Черчилль связан обещанием открыть второй фронт, заявляла листовка, - главными героями и гарантами второго фронта являются трудящиеся массы всех стран; они решительно настроены положить конец людоедскому гитлеровскому режиму."

В 1942 году в листовке говорилось:

"Вдохновленная Сталиным стратегия, героизм Красной Армии и противодействие рабочих Советского Союза сломали хребет гитлеровской армии".

Подобная бессодержательная ахинея не могла поднять немцев на противодействие режиму, поскольку военные успехи Гитлера оставались тайной только для коммунистических редакторов.