Пароль — «Эврика!»

— Почти провалился, — с досадой сказал ей Костя. — Эх! Ну кто же знал! Но это моё упущение. Надо нам с тобой тайные знаки придумать, чтобы мы друг друга без пинков понимали. Но как ты думаешь, он ведь не верит, что я заговорщик, он только так шутит, верно? Пускай он думает, что это его шутка! Да, пускай думает! А нам надо свою линию гнуть. И не откладывая. Вот что я думаю: надо, чтоб я тебе какой-то подарок сделал. Давай так: ты себе купи какие-нибудь бусы и начни их носить, а папе говори, что это я тебе подарил.

— Хорошенькое дело! — сказала Света. — А потом я сама себе стихи сочинять буду и сама себя на руках носить. Вот здорово-то!

— Стихи сочинять? — переспросил Костик, широко раскрыв глаза. — На руках носить? А что, это обязательно?

— Обязательно, — весело сказала Света. — Как же без этого?

— Вот так морока! — воскликнул он. — Светка, ты чего-то выдумываешь. Вот мой папа мою маму никогда на руках не носит. И стихов ей не сочиняет.

— Нет, мой носит, — строго ответила Света. — Даже почти каждый день. И не только маму, но и меня. А стихи он на праздники пишет на открытках.

— Ну правильно, у тебя мама худенькая, а папа спортивный, так чего им!

— Я тоже не толстенькая, — засмеялась Света. Её очень веселило, что Костик этим, кажется, всерьёз озадачился.

— Цирк! Цирк! — восклицал Костик. — Ладно, я тебе сам бусы куплю, не так уж мне и жалко, но потом смотри не жалуйся, что они какие-нибудь не такие.

— Вот ещё! Не надо мне никаких бус, и не выдумывай, пожалуйста, — сказала Света уже серьёзно. — У тебя что, деньги лишние, ерунду покупать? Отложи их на покупку водосчётчика.

— Если ты ещё не знаешь в своём пятом классе, — насмешливо сказал Костик, — мужчины всегда тратят деньги на подарки женщинам, чтобы они поменьше ворчали. Ты сама подумай и вспомни, что делает твой папа, когда мама начинает его пилить?

— Пилить? За что? Он же хороший! Она его обожает! — возмутилась Света. — Она только знаешь когда на папу ворчит? Когда он лечиться не хочет. Она ведь врач и любит всех лечить. Если папа поцарапается, она сразу к нему с зелёнкой бежит. А папа это не любит, он говорит: «Я здоров, как сто коров, мне твоих зелёнок не надо! Тебе бы только лечить и лечить!» И вот тут они друг на друга ворчат. А больше я даже не знаю когда.

— Странные вы люди, Воеводовы, — покачал головой Костик. — Слушай, ну а тогда если у тебя в самом деле жених появится, чем же он будет завоёвывать твое внимание, если тебе подарков не надо? Ведь не сразу же он будет тебя на руках носить!

— Не знаю, а зачем завоёвывать? — пожала плечом Света. — Если у него плохой характер, он меня всё равно не завоюет. А если у него хороший характер, то он и так мне понравится. А если он делом нужным занимается, то это, наверное, и есть самое приятное. Когда у человека дела нету, то ему силы девать некуда, он и начинает взаимоотношения выяснять, ссориться, мириться, мыльные оперы разводить… А когда дело есть, то человека есть за что уважать, даже несмотря на недостатки.

— Нет, ты прямо какая-то странная, — сказал Костик. — Ну ладно! А мы все, вот я, и Яшка, и Олег, мы нужным делом занимаемся?

— Очень нужным.

— У нас плохие характеры?

— Почему же, нормальные у вас характеры.

— Ну и вот! Мы что, все тебе нравимся?

— Да, вы все мне нравитесь, — согласилась Света.

— Ну и вот! Значит, ты бы за всех из нас замуж пошла? — развеселился Костик.

— Не знаю, как там в твоём шестом классе, — насмешливо сказала Света, — но мне в своём пятом замуж пока рановато! А если серьезно, то за такого, как ты, может быть, и пошла бы. С тобой не скучно, у тебя сто идей в голове. Это я больше всего люблю.

— Да ну тебя вовсе, Воеводова! Пока! — и он потопал домой через сугробы.

Света стояла у дверей подъезда и смотрела, как он идёт. Жених как-никак. Филимонов обернулся и сказал:

— Ну ты чего дверь раскрыла? Подъезд выстудишь! Энергосбережение называется!

Когда она вернулась, мама ела торт, а папа — вчерашний винегрет из холодильника. Папа был совсем не сладкоежка, а вот по винегрету он страдал больше любой другой еды и мог его целую кастрюлю съесть, если его не остановить. Но вчера мама его остановила, и поэтому на дне кастрюльки ещё осталось. Так что теперь папа уплетал остатки и напевал:

— Нет повести печальнее на свете, чем повесть о пропавшем винегрете…

Глава десятая, в которой зверёк землеройка использует сложные физические законы, а Яшка открывает Свете свою тайну

Первый раз «Эврика» встретилась с Игорем Рудольфовичем в специальное время, без остальных юннатов. Все принесли свои тетрадки и начали делиться опытом, а учитель серьёзно кивал и рисовал что-то в педагогическую таблицу, которую начертил себе на большом листе бумаги.

Первым Костик стал читать, целый отчёт у него был: