Парри Хоттер и изнанка магии

– Ну что, Парри, приятно было с тобой поболтать, – сказал куст. – До свидания, как-нибудь еще увидимся!

Единственное, что спасло разум Парри от немедленного затмения, так это то, что он не смог как следует разглядеть того, кто с ним прощался, и решил, что куст ему просто померещился.

Гормошка, неся в одной руке корзинку, а другой держа за руку Парри, повела своих подопечных в Большой Зал.

– Ты же не хочешь пропустить ужин! – сказала она Парри. Парри про себя подумал, что по сравнению со всем прочим пропущенный ужин – сущие пустяки. – И в любом случае знакомые места пойдут ему на пользу, – сказала она, кивнув на корзинку.

Они немного прошли по коридору, потом спустились по длинной лестнице в Большой Холл и вошли в Большой Зал. Ложная перспектива, для разнообразия, Парри не помешала: он все равно ничего не видел дальше собственного носа.

Гормошка бережно повела Парри к столу, но тут она завидела еду, и ей стало не до Парри. Пришлось ему самому усаживаться за стол, в основном на ощупь. Зрение помогало мало: один глаз все еще не открывался, а второй был наполовину выжжен лазером.

Гормошка, не умолкая, рассказывала Парри о своих открытиях.

– По всей видимости, – говорила она, накладывая себе на тарелку все, до чего могла дотянуться, – о мальчике-волшебнике, у которого двое отцов, говорилось во многих пророчествах на протяжении трех тысяч лет, если не дольше. Пророчества сулят власть и могущество… НЕ САДИСЬ! – вскрикнула она, поскольку Парри сослепу чуть не раздавил Фредди. – Если хочешь сесть на это место, просто поставь его на пол. Да, вот так лучше. Так вот, судя по всему, сын двух отцов обладает необыкновенным могуществом.

– Что-то не замечал я в себе никакого особенного могущества, – буркнул Парри, подслеповато щурясь на «еду», стоящую перед ним.

– Нет, – сказала Гормошка, – этого не едят.

– Это почему еще?

– Потому что это образцы тканей для новых театральных костюмов.

Она взяла его руку и положила на блюдо, в котором находилось нечто вроде хлеба. Парри подумал, что, наверно, это и к лучшему – не видеть, что именно ты ешь. Однако он готов был поклясться, что за спиной снова раздались смешки.

– Проблема в том, – говорила Гормошка, – что все они ссылаются на гримуар[6] колдуна Аукинша. Книга эта очень редкая, но от сестры, которая работала в нашей библиотеке, я знаю, что у нас в школе экземпляр этой книги имеется. Я пошла в библиотеку – но книги там не оказалось!

Парри выковырял из зубов застрявшее там надкрылье. По счастью, он не видел, что это было.

– Тогда, – продолжала Гормошка, – я пошла к Саманте. Ну, знаешь, той девчонке, которой я тогда прислуживала. Саманта в библиотеке своя. И она спросила у Табиты, а Табита спросила у Арлин, и Арлин сказала, что ее подруге говорили, что все эти книги переданы на спецхранение.

Тут до Парри донеслись крики с другого конца зала:

– Эй, Парри, а это правда, что ты никогда не слышал про День Матери?[7]

– Слышь, Гормошка… Ты ведь никому не говорила про это пророчество, а?

Гормошка была оскорблена в лучших чувствах.

– Нет, конечно! – с негодованием ответила она. – Я никому не говорила. Но, разумеется, обсуждала кое с кем…

Через зал послышался другой голос:

– Эй, Хоттер, а это правда, что у твоей мамочки есть член?

– Интересно, – сказал Парри в основном самому себе, – может, этот тролль все еще голоден?

– Ты! – воскликнул гневный голос. – Это все-таки ты!

И из-за стола волшебников поднялся Брейк. Одной рукой он держался за живот, а другой обвиняюще указывал на ничего не замечающего Хоттера.

– Что случилось? – спросил Парри.

– Я так думаю, – сказала Гормошка, беря две тарелки с едой, – что нам пора сваливать.

– Ты, паразит моего существа!

Брейк был в такой ярости, что вокруг него взметнулся вихрь. Могучий смерч подхватывал посуду и столовые приборы. Нож и вилка столкнулись в воздухе и разлетелись в стороны с убийственной силой: нож вонзился в каменную стенку, вилка – в лопатку какого-то злосчастного ученика.

– Что случилось? – спросил Парри.

– Пошли! – крикнула Гормошка уже в дверях.

– О мерзостное создание! – воскликнул Брейк, медленно, с трудом приближаясь к нему. – Ты оскорбляешь меня каждым своим вздохом!

Мисс Фезерстоун бросилась между ними.

– Послушайте, Брейк, я не понимаю…

Но стоило ей приблизиться к вихрю, как ее подняло в воздух и швырнуло в небеса. В отремонтированном потолке зала появилась свежая дыра.

Следующими, кто попытался вмешаться, были Ярварис, преподаватель заклинаний, и казначей.

– Эй, Юсти, в чем дело-то? – спросил Парри. – Юсти!

Двое волшебников приближались к Брейку с волшебными палочками наперевес. Они указали палочками друг на друга и пробормотали заклинание, неслышное ни для кого, кроме них двоих. Между палочками протянулась потрескивающая светящаяся нить силы, и волшебники пошли на Брейка.

– Послушай, сынок, – сказал Ярварис, когда они с казначеем подошли достаточно близко, – мы не собираемся делать тебе ничего плохого, но не можем же мы допустить, чтобы ты натворил глупостей, верно?