Паршивый отряд

– Нет, но кажется он сбежал, я это слышала от людей, которые ворвались с утра ко мне в комнату. – Варя заплакала и крепко обняла Игната теперь уже не из боязни упасть, а для того что бы найти утешение своему внезапно ворвавшемуся в сознание горю. Её влажное от слёз лицо уперлось в кожаную куртку на его плече от чего стало очень сыро. Но она прижалась ещё сильнее так, чтобы снова ничего не чувствовать кроме гладко выделанной кожи пропахшей лошадью и всеми запахами которые обычно сопровождают молодого человека.

– Тише, тише не плачь. Сейчас уже сделаем привал и перекусим.

Он слышал и чувствовал её всхлипывания, но совершенно не представлял, что должен предпринять, учитывая все обстоятельства. Игнатий был в том возрасте, когда мужчины уже во всю проявляют интерес к противоположному полу, но ещё совершенно не знают, что делать с женщиной наедине. Особенно если ситуация не стандартная и собеседнице требуется эмоциональная поддержка. Другое дело целоваться с какой ни будь девчонкой своего возраста за сараем, там всё ясно, говорить не о чем, а здесь требовались совсем другие навыки. Поэтому, он просто старался как можно меньше шевелить плечом, к которому она прильнула, чтобы не потревожить её и дать ей насладится процессом, которым она была так явно увлечена.

«Диалог снова не получился». – Подумал Игнатий, но планов своих не оставил и найдя предполагаемый ручей немного дальше чем ожидал, снял свою спутницу с лошади и повёл мыться, совершенно не спрашивая её согласия, потому что действие это было очевидно необходимо, а ответ она могла дать неожиданный.

Надо отметить, что за время работы у Эдуарда, Игнатий получил массу полезных навыков среди которых научился вести хозяйство и правильно собираться в дорогу. Поэтому небольшой пикник организовал быстро, пока Варенька приводила себя в порядок. К слову, украденное им платье оказалось ей в пору и даже шло к лицу.

Они сидели на небольшой полянке в окружение покрытых молодой листвой деревьев и птичьих трелей. Светило солнце. И весь этот антураж настолько расходился с происходящим в городе, что на короткое время, даже события, свидетелями которых они стали не больше часа назад, казались дурным сном. Очнувшись после которого, можно забыть и не вспоминать всего увиденного. Они сидели молча, было так хорошо, что совершенно не хотелось говорить не о чём. Просто молчать и созерцать идиллию природы. Но вскоре подул холодный ветерок, быстро превратившийся в сильный ветер. С разных сторон по небу поползли, как чернильные кляксы грозовые облака. Где-то в дали громыхало и сквозь клубы туч рвались ещё скромные тонкие молнии. Больше сообщающие о себе слабыми вспышками зарниц нежели мощными раскатами грома. Смело можно было предполагать шторм. Они одновременно засуетились. Так не долго продлившаяся идиллия кончилась, но принесла свой плодотворный результат. Немного морально и физически отдохнув от почти сплошного двухдневного стресса они сблизились и начали проникаться доверием друг к другу. Эти перемены были наиболее ощутимы в Вареньке как в натуре гораздо более подвижной и впечатлительной. Внутренний ступор, овладевший ей за последние сутки, размяк и уступил место немного слезливому и эмоциональному состоянию. Игнатий, заметив перемену в своей спутнице, вначале обрадовался её возвращению к жизни, но потом сообразил, что теперь ему, возможно, придётся иметь дело с потоком не контролируемых женских эмоций, в глубине души запаниковал. Учитывая то что он и сам находился в далеко не лучшем расположение духа, а увиденное и пережитое им за последние два дня, при воспоминании, вызывало стойкий рвотный позыв, эта паника вполне могла перерасти в истерику или что-то подобное.

Работая в семье Онежских Игнат научился держать эмоции в узде, поэтому очень чутко чувствовал движения своей души, могущие перерасти в нечто не контролируемое. В зачатках пресекая подобные поползновения своей психики он приспособился постоянно прибывать в уравновешенном состояние и сохранять ясность ума в кризисных ситуациях. Сейчас он по привычки также постарался подавить разрастающееся в груди волнение, но всё оказалось немного сложнее. Ситуации, в которые он попадал последние дни совокупно вызывали рефлексию явно более сильную чем та с которой он привык справляться обычно. Игнатий понял, что, если срочно чего-то не предпринять и действием не перебить разрастающийся внутренний мандраж, ситуация может выйти из-под контроля и ему придётся разгребать не только бурю собственных чувств, но и озеро Ванькиных слёз.

– Нам срочно нужно укрытие! – Сказал Игнатий больше себе, чем Вареньке.

– Да. – Быстро согласилась Варя, не отличающаяся словоохотливостью и до этого.