Партия

Итак, можно было доставать фигурки из тайника. Расставив их на произвольной доске, заключённый любовно окинул взглядом свою армию из сухарей. Месяц работы, всевозможные меры предосторожности – и вот результат: немного нестройные ряды пешек, коней, слонов, ладей и прочих чинов шахматной рати ждут начала.

Лязгнув замковым железом, открылась дверь, в камеру быстро зашли двое знакомых охранников.

– Это чё такое? – спросил квадратный, как слон, детина.

– Шахматы.

Ему подумалось: сейчас отнимут.

– Ты опять за своё, мы же уже объясняли тебе, – наливался гранатовым соком охранник.

– Да погоди ты, – вмешался второй, мало чем отличавшийся от первого, но лицом, из-за своеобразной вытянутости, больше походивший на коня. – Он «вату не катает», видишь, как сработано, шикарные фигурки.

Первый неопределённо поморщился.

– Скажи только, где прятал?

«Если не скажу – будут бить и отнимут, скажу – наверно, побьют и тоже отнимут…»

– В желудке прятал.

– То есть? – удивился Конь.

Ненавидящим, но спокойным голосом заключённый продолжил:

– Прятал, а сегодня вывел известным путём, ваш хлеб не переваривается организмом. – Он смотрел то на одного, то на другого ровным немигающим взглядом.

Несколько секунд была тишина, только в трубах привычно шумело.

Наконец Конь и Слон осклабились.

– Ну, ты юморист! Ладно, играй, только потом спрячь туда же.

Нехорошо посмеиваясь, они вышли, захлопнув дверь. Он выдохнул, вытер о свитер влажные ладони и взялся за пешку.

e2 – e4

– Я не хочу, чтобы моему сыну забивали голову средневековой агитацией. Все эти уроки Закона Божьего только отрывают детей от получения научных знаний. Зачем ему все эти древние небылицы?

– Но послушайте, Олег Петрович, ведь ваша жена сама привела Никиту на факультатив «Основы православия».

– Вы, Тамара Ивановна, завуч и прекрасно понимаете, зачем нужно сгонять детей на эти факультативы. Чем больше их там будет, тем лучше школу отметит церковь, а городская и районная администрация с ней прекрасно контактирует, тут и возможность для финансирования расширится.

– А как вы думаете, так ли уж бесполезно знание нашего предмета? – спросил священник.

– Считаю его пустым. Извините, но это честно.

– Ничего-ничего, как хорошо, что вы заговорили о пустоте. – Священник заморгал выцветшими глазами. – Видите ли, как известно, мир в основном состоит из пустоты. И то, что мы наблюдаем в макрокосмосе, присутствует и в микрокосмосе, такие же протоны – планеты, атомы – солнечные системы, клетки – галактики. А между ними пустота. Эта пустота колоссальна, она не имеет конца и начала, и она есть Творец, абсолют, если угодно, великое ничто, породившее всё. Её невозможно постичь до конца. Ну, разве только вы всеобъемлете в сознании площадь вселенной. И отвергая Бога, вы отвергаете её, а значит, и себя, так как вы сами состоите из пустоты.

– Вы как будто меня в секту хотите пригласить.

– Ну что вы, сектантство тут ни при чём, вы же хотели про науку, так вот: космос состоит, как утверждают учёные, на девяносто пять процентов из тёмного вещества, пустоты. И вот представьте себе, те же учёные создают адронный коллайдер, чтобы воспроизвести это тёмное вещество. Получается, они клонируют ту самую великую пустоту, то есть Бога, вы как думаете, Олег?

– Не ожидал услышать такой вопрос… отец Николай. Но, по-моему, многое из ваших слов спорно.

Звенит звонок. Отец Николай проворно берёт портфель с ноутбуком и спешит к двери.

– Простите, меня дети ждут, вы приходите на недельке, может, Тамара Ивановна разрешит поприсутствовать на уроке, тогда и побеседуем как следует.

e7 – e5

Лектор кашлянул, сделал глоток воды из пластикового стаканчика, обвёл взглядом аудиторию, машинально отметив отсутствующих, пригладил усы и продолжил: