Партия, которую создал Иисус

   Существует непреложный закон: все революции, все восстания и мятежи, все сколько-нибудь значительные социальные потрясения происходили и происходят только в тех странах и только в то время, когда там была высокая рождаемость и, следовательно, было много молодёжи. Американский исследователь Самюэль Хантингтон в своем нашумевшем геополитическом трактате «Столкновение цивилизаций» писал: «...молодёжь — это олицетворение протеста, нестабильности, реформ и революции. История знает немало примеров, когда значительная величина доли молодёжи в обществе совпадала с такими явлениями... Демографический рост, как убедительно показал Джек Голдстоун, был центральным фактором двух революционных волн, прокатившихся по Евразии в середине семнадцатого и конце восемнадцатого столетий. Заметное увеличение доли молодёжи в западных странах совпало с «Веком демократической революции» в последние десятилетия восемнадцатого века. В девятнадцатом веке успешная индустриализация и эмиграция снизили политическое влияние молодого населения в европейских странах. Однако доля молодых в обществе вновь поднялась в 1920-е, обеспечив кадрами фашистов и другие экстремистские движения. Четыре десятилетия спустя послевоенный всплеск рождаемости оставил о себе политический след в виде демонстраций и протестов 1960-х» {73}.

   Мысль Хантингтона прослеживается здесь очень чётко: не бывает серьёзных общественных катаклизмов без предварительного увеличения численности молодых возрастов в обществе. Этот факт находит подтверждение даже в биографиях многих известных революционеров и диктаторов. Так, Оливер Кромвель происходил из семьи, где было восемь детей. У Джорджа Вашингтона, одного из «отцов-основателей» Соединённых Штатов, было два брата и пять сестёр, у Дантона, деятеля Великой французской революции,— пять братьев и сестёр, у Наполеона — семь, у Михаила Бакунина, известнейшего анархиста-народника — десять, у Льва Троцкого — семь братьев и сестёр, из которых, правда, дожили до совершеннолетия лишь две сестры и брат. В семье Ульяновых было восемь детей, из них выжили шестеро, у испанского диктатора Франко — два брата и две сестры. У Алоиза Гитлера, отца будущего фюрера Германии, было восемь детей, из которых четверо умерли рано. У родителей Иосипа Броз Тито было пятнадцать детей, из них дожили до совершеннолетия семеро. Робеспьер и Муссолини происходили из семей, где было «лишь» по три ребенка — далековато, конечно, до, скажем, Ульяновых или Бакуниных, но всё-таки!

   Из этих фактов, конечно же, не следует, что революционеры и бунтари должны происходить непременно из многодетных семей, скорее это говорит о том, что в революционные эпохи именно такие семьи были правилом, а не исключением.