Партийный билет в нагрудном кармане

Пятёрка Эйха, на этот раз, присутствовала на митинге в полном составе. Расчёт строился на том, что Урбо любил устраивать походы в народ. Каждое мероприятие ПАРАВОЗА оканчивались такими заплывами в людское море, всегда активно бушующее у трибун. Не стал исключением и этот раз.

Широко улыбающейся Урбо пожимал руки, отвечал на вопросы, выплёвывал лозунги, а заодно получал огромное удовольствие от происходящего ажиотажа связанного с его таким близким знакомством с народными массами. Наверняка он каждый раз, общаясь со своими сторонниками, примерял на себя роль национального лидера. Разбивая его мечты, автоматы Лучей загавкали короткими очередями разом с нескольких направлений. Революционеры, подобрались к Урбо со спины и устроили импровизированную панику в рядах господ демократов. Первым выпустил четыре свинцовых жала из своего Бизона, Эйх. Перед тем, как нажать на спусковой крючок, он встретился глазами с товарищами и лёгким кивком дал им знак о начале операции. Лучи, достав из-под одежды автоматы словно боясь отстать от решительных действий командира, зашумели изрыгающими огонь стволами. Раскалённые гильзы сыпались медным горохом на асфальт. Демонстранты шарахнулись в стороны, оставив своего лидера один на один с терзающими его плоть железными градинами. Теснота, за секунду до выстрелов, мешающая точно прицелиться, окружающая Урбо, рассосалась в мгновение ока. С первыми выхлопами выстрелов, головы человечков округлились орущими ртами испускающими визг, истеричный женский вой. Произошла давка. Полицейские, среагировали на происходящий, на их глаз беспредел с некоторым опозданием. Вечно они не готовы, когда нужно – два десятка парней, в фиолетовой форме слуг правопорядка звеня подкованными ботинками, рванули неорганизованным стадом к очагу сконцентрированной на Урбо пальбы. Лора, сняла палец с курка последней. Она выпустила две лишние очереди в уже лежащее на спине тело мёртвого человека, растекающегося красной дымящейся влагой по серому подобию камня. Лучи, добившись своего, располовинив на вторую улыбку туловище господина не ставшего президентом, так и не переставшего лыбиться Урбо, беспорядочно стреляя в воздух, пробили себе дорогу в сторону противоположную той, с которой к ним приближались муниципалы. Полицейским в реализации их служебного рвения очень мешали прущие на них толпы полные жгучего желания убраться от возможного убийства, как можно дальше. Лучам же наоборот сопутствовала удача. Распугав стоящих у самых трибун демонстрантов, пятёрка обошла слева памятник Громадису и, прикрываясь его бронзовым величием, скрылась от преследования.

Глава 16

Лора, в жёлтом фартуке с аппликацией, героя мультика, медвежонком Тарни, посередине, готовила ужин на маленькой кухне конспиративной квартиры. Фартук прикрывал белую футболку с изображением святой троицы коммунизма – Марксом, Ленином и Мао. Готовить революционерка Вайнхофф совершенно не умела. У неё постоянно что-то подгорало, пересаливалось, недоваривалось, но сегодня такие бытовые промахи её расстраивали мало. Она имела в своём полном распоряжении большую порцию хорошего настроения. Лето борьбы началось двумя удачными акциями, их мечта воплощалась в жизнь. Никто из Лучей не пострадал, первые цели достигнуты. СМИ, смаковали кровавые подробности, пугали обывателя, даже телевиденье взахлёб клеймило красных активистов, как террористов и убийц. Особенно журналистов возмущали случайные жертвы – при ликвидации угольного короля, помимо его мордоворотов охранников, пострадали два совершенно посторонних, разборкам Лучей с мировым капиталом, прохожих. Один умер. При убийстве же машиниста, в больницу (хорошо, что не в морг) уехало целых шесть человек участников митинга. На эти случайные жертвы революционеры пока внимания не обращали. Жалко конечно, но Лучи же не хотели никому специально навредить, кроме врагов будущего их страны, а значит, и раскаянья не испытывали.

Лора, прибывала в праздничном настроении, хотела своему любимому сделать приятное. На ужин она купила свинины, копчёных сосисок, ветчины, кислой капусты и спелых помидоров. И, теперь Эрик подкреплялся салатом из свежих овощей в ожидании тушёной капусты. Шнапс у них был, на закуску Лора сделала бутерброды с паштетом из гусиной печени. В открытое окно дышало лето, оставляя на губах привкус морской соли. Так хорошо ни она, ни он, ни разу себя в своей жизни не чувствовали.

– Скоро?

– Не торопи меня обжора, а то опять подгорит. – Притворно рассердилась Лора.

– Ничего страшного. Из твоих рук я готов угли съесть.

– Осталось положить специи и готово.

Лора, присев на краешек стула, взяла бокал, сделала глоток, сморщилась, заела вкус колючего напитка половинкой бутерброда.

– Я тебя люблю. – Лора, смотрела на Эрика с такой нежностью, что сила в ней заключённая и выпущенная, по велению любви на свободу, могла изменить мир.

Эрик, не ожидал услышать таких простых и честных слов сейчас. Он отчего-то смутился, щёки его зарделись, жарче, чем от выпитого алкоголя.

– Я, тоже тебя люблю. Что-то случилось?