Партион (СИ)

— Ты хорошо шьёшь. Я так не умею, — разглядывая рубашку, ответила я. Рубашки почти не делились на женские и мужские. Единственное, что на женских не было карманов на груди. А на мужских они почему-то были. Широкая юбка на резинке, которая закрывала ноги чуть ниже колен. Короткие юбки здесь были не в моде.

— А я лечить не умею. Зато шью хорошо, — ответил Гарт. — У каждого свой талант.

— Согласна. Но я не могу её сейчас надеть. Ткань мягкая. Приятная. Я не хочу её испачкать, порвать. Такую одежду только на праздники надевать.

— На праздники из другого материала делается. А это повседневная одежда. Будет время, я ещё сделаю.

— Мы ведь у местных заказывали свою одежду, но материал отличается как небо и земля, — чувствуя, как ткань не раздражает тело, а с ним словно сливается, заметила я.

— Так кто будет для чужаков шить из хорошего? — усмехнулся Гарт, надевая новую рубашку, которую и себе сшил. — Из той ткани, что шили для вас, у нас половики делают, да одежду для заключённых.

— И никто ничего не сказал?

— Так это же ясно. Не знаю, почему вы не догадались, — усмехнулся Гарт.

— Откуда материал? Машинка?

— Ребята дали. Потом верну. Сейчас времена тяжёлые. Надо помогать друг другу, — ответил он. Я села рядом. Прямо на пол. Начала заплетать косу.

— У меня такое ощущение, что рядом с тобой я глупею. Другой становлюсь. Более мягкой. Растерянной. Часто не понимаю, что делать дальше. Как поступить. Раньше всё иначе было бы. Даже утро началось бы по-другому.

— Как?

— Я не стала бы сейчас с тобой сидеть. Пошла бы сразу работать или в столовую бы заглянула. Занялась бы делом.

— Для всего есть своё время. Разговаривать важно так же как и работать. Тем более что сейчас никому твоя помощь не нужна. Мне ты нужна больше.

— Не понимаю я этого.

— А это поймёшь? — он взял куртку, которая лежала рядом. Достал из кармана голубую ленточку. После этого прицепил ленточку к косе. Саму же косу закрепил у меня на затылке, ещё и бантик завязал. В его глазах было столько всего, что трудно было передать словами. Я смотрела в них и не верила, что такое возможно. Люди не смотрят так друг на друга.

— Поняла, — ответила я.

— Только слёзы не лей. Что-то ты рядом со мной всегда плачешь. Ясно, что я тебя вижу такой, какая ты настоящая. Но может хватит плакать?

— Думаешь поэтому я всё хнычу? Никогда раньше…

— Раньше ты была одна. А теперь нет. Ты ведёшь себя так, как сама с собой. В своих мыслях. И я так себя веду с тобой. По-настоящему. Понимаешь? Не думаешь же, что я так и с другими себя веду?

— Я не видел, чтоб ты ещё кого-то съесть пытался, — хмыкнула я. Он рассмеялся. Взял моё лицо в свои ладони и ласково, почти неуловимо коснулся моих губ.

— Ты замечательная. Скоро всё закончится. Тогда будет больше времени.

— Гарт, только предупреди, когда уехать захочешь, — попросила я.

— Хорошо, — смотря в мои глаза, пообещал он.

ГЛАВА 9

Я увидела его в коридоре. Мужчина был выше среднего роста патрионцев. С голубыми глазами, чисто выбритым лицом и приятными чертами лица. Коротко стриженные волосы, мягкая улыбка, которую он щедро дарил всем мимо проходившим женщинам, но при этом не было и намёка на флирт. В этом человеке чувствовался стержень. Хороший, крепкий стержень. Достаточно было только взглянуть, чтоб понять, что за ним не пропадёшь. В нём не было ничего такого по земным меркам, но по местным его можно было назвать красивым. Тут у меня случилось какое-то раздвоение: я ничего не видела такого в этом мужчине, но при этом не могла оторвать от него взгляда. Хотя его многие женщины провожали взглядами.

— Нана, а вот сейчас мужчина в палату зашёл. Он красивый или нет? — спросила я.

— Красивый. Жалко, что женат. Такой мог на любую женщину рассчитывать, — ответила она.

— Но выбрал ту, которая всё знает, — пробормотала я. Оставалось только дождаться, когда этот красивый мужчина выйдет из палаты. Но пришлось отвлечься. Когда я освободилась, то он был уже на другом конце коридора. Пришлось ускорить шаг, чтоб его нагнать. Это мне удалось сделать уже на выходе. — Жап Ронк?

— Да, — он остановился, посмотрел на меня.

— От жены, Рены, весточка есть, — ответила я. — Она передать просила, когда встречу тебя. И ведь знала, что встречу. Удивительный дар, — я достала из сумки талисман. — Она передать велела, что если до птиц не вернёшься, она твой вещи выкинет. Остальное всё простит.

Он изменился в лице. Улыбка слетела с губ. В глазах свет погас, они стали темнеть.

— Когда ты её видела?

— Давно уже. Когда город эвакуировали. Она тогда к матери пойти решила. Вместе с сыном. Так что поздравляю с пополнением в семье.

— Я думал… — он протёр лицо рукой. Посмотрел на солнце.

— Всё правильно ты думал. Она окаменела. Но всё хорошо. И ребёнок здоровый. И Рена на ногах. Ты не думай. Она всё понимает и зла не держит. Ждёт тебя.

— Спасибо за хорошие вести, — он поймал меня за руку и поднёс её к губам. — Ты ведь с Гартом?

— Да, — кивнула я. Он задумчиво посмотрел на небо. Как раз ветер заиграл верхушками деревьев.