Партизанка, или Как достать начальство

За то время, что мы бок о бок проводим на работе и дома, я успела настолько привыкнуть к Яну, что уже не смогу представить свое существование без его негромкого спокойного голоса, внимательного леденящего взгляда. Пожалуй, сейчас уже можно признать правду – я вернулась из-за него. Где-то в глубине мозга поселилась догадка, что все, что он делает, только ради меня. В моих глазах отказ от денег, положения и власти – это реальный поступок, достойный настоящего мужчины, который понимает, что нет смысла ни в первом, ни во втором, ни в третьем, если рядом нет любимой женщины. И пусть я в своих приторно-розовых мечтаниях возвела его на пьедестал рыцарства. Главное – первый раз в жизни я была готова рискнуть своей гордостью, чтобы преодолеть барьер предубеждений, разделяющий нас. А иначе, зачем бы он стал от меня бегать?

– Женя? – удивился блондинчик, отрывая взгляд от документов.

К слову, отвлекся он от них, только когда я поставила перед его директорским носом чашку с кофе.

– А ты кого ждал? – улыбнулась я и присела на краешек стола, всем видом давая понять, что никуда не собираюсь уходить.

Закинула ногу на ногу, с чисто женским удовлетворением наблюдая, как мужчина честно пытается не пялиться на мои, прикрытые только тонким капроном колготок коленки, но глаза, то и дело останавливаются на них.

– Ты же домой собиралась, – недовольным тоном заметил он.

– Передумала.

Повисла пауза, на протяжении которой мы напряженно играли в гляделки. Пока наконец немец не отмер и, взъерошив на голове тщательно прилизанные вихры одним движением, не выдал:

– Жень, я совсем не тот, кто тебе нужен. Ты достойна лучшего.

Если где-то по близости взорвалась бы бомба, я, наверное, удивилась меньше. С каких пор Ян страдает комплексом неполноценности? Может Эльза при разводе у него не только деньги, но и кое-что более ценное забрала?

Видимо, мое лицо было слишком красноречивым, потому что Ян отвел взгляд.

– Прости. Прости меня за то недостойное предложение. Я уже тогда понимал, что ты откажешься. Просто хотел убедить самого себя… Вернуться домой и забыть, зная, что ничего нельзя изменить… Не смог, – он говорил тихим, как всегда спокойным голосом, глядя мимо моего плеча в окно. – В один момент понял, что задыхаюсь… И обстоятельства так сложились…

Он бросил быстрый взгляд, словно чтобы проверить, действительно ли я его слушаю, и добавил как-то уже совсем мрачно:

– Мне нечего тебе предложить, кроме этой деревни и многомиллионного долга.

А еще говорят, что все бабы дуры. Вот где логика? Нет – по его понятиям всё правильно. Он теперь бедный, и я достойна другого, который непременно обсыплет золотом и бриллиантами. Менталитет, мать его за ногу!

– А с Эльзой было по-другому? – почему-то слова получились злыми, почти обидными.

Это я так прозрачно намекнула, что он и тогда был беден.

– Я был моложе, глупее и…, – он запнулся на полуслове. – Видишь, к чему это привело.

Где-то с полминуты, с трудом подавляя в себе острое желание прибить этого блондинистого идиота, тупо созерцала собственные ноги. Потом легко соскочила со стола и направилась в приемную, провожаемая несчастным взглядом. Страдалец чертов!

Рывком открыла дверь.

– Татьяна Петровна, идите-ка… домой пораньше.

На лице нашей суперсекретарши не дрогнул ни один мускул.

– Мне еще нужно ваше положение доделать, – невозмутимо сообщили мне и демонстративно продолжили барабанить своими наманикюренными пальчиками по клавиатуре.

– Тогда у меня для вас новое очень срочное задание, – мгновенно нашлась я. – Быстро езжайте с Василичем до тока и привезите мне на проверку складскую книгу.

Женщина как-то очень понимающе усмехнулась и стала быстро-быстро закрывать окна на рабочем столе компьютера.

– Я надеюсь, мне на завтра положен отгул за переработку? – с намеком поинтересовалась она.

– Конечно, – наверное, в этот момент я бы согласилась на все, что угодно, лишь бы она свалила отсюда как можно скорее.

Тихонько прикрыв дверь, на мгновение замерла, чтобы перевести дух, а затем решительно повернуть ключ в замке и обернуться к Петерману.

– Что ты делаешь? – спросил он, хотя прекрасно понимал, что я делаю.

Это было видно по затаившейся в уголках губ улыбке.

– А что я делаю? – передразнила, приближаясь к его креслу, по пути расстегивая пуговицы на деловом жакете, который напялила, чтобы глупо выпендриться перед Татьяной Петровной.

Жакет был за ненадобностью брошен на стол, а Ян заметно сглотнул, глядя на меня уже совершенно голодным взглядом.

– Смотри не пожалей о своем решении, потому что потом я тебя никуда больше не отпущу, как бы трудно не было, – очень серьезным тоном предупредил он.

Вместо ответа я совершенно бесстыдным образом уселась к блондину на колени и, вцепившись в лацканы пиджака, горячо и со всем накопившимся энтузиазмом поцеловала. Он ответил сразу с не меньшим пылом и даже позволил мне некоторое время руководить столь деликатным процессом. А потом, заключив мое дрожащее тело в крепкие и надежные объятия, впился в губы с дикой жадностью, разом перехватив инициативу.