Партизанки

Установив перед линией обороны отрядов мощные репродукторы, гитлеровцы начали психологическую атаку. «Ваше положение безнадежно. Сдавайтесь! Сложившим оружие гарантируем жизнь!» — разносилось по лесу.

Губительным, беспощадным огнем отвечали партизаны на провокационные призывы фашистов.

Отражением вражеских атак умело и хладнокровно руководили Николай Храпко, Устин Шваяков, комиссар Василий Голодов и начальник штаба отряда Сергей Сыроквашин. Ни на минуту не покидая позиций, они с оружием в руках успевали побывать на всех участках обороны, подавая бойцам пример мужества и выдержки.

Биться за прорыв из окружения довелось и нам: Семену Мироновичу Ольховцу, Павлу Федорину и мне. Именно здесь я и познакомился с коммунисткой Мариной Храпко.

Во время очередной атаки карателей, в пылу боя, я обратил внимание на молодую темноволосую женщину в армейской гимнастерке, которая, сноровисто перезаряжая свой карабин, вела огонь по наступающим вражеским цепям неподалеку от меня. На вид ей было не больше двадцати пяти лет. Поражало хладнокровие и выдержка женщины — рядом рвались гранаты, гремели пулеметные и автоматные очереди, срезали ветви деревьев осколки, а она хладнокровно и тщательно прицеливалась, нажимала на спуск, так же спокойно перезаряжала карабин и снова расчетливо выбирала цель. «Ну и дивчина, — подумалось мне тогда. — Молодец!»

На следующий день, проведя разведку на юго-восток, командование отрядов нашло направление прорыва. Под покровом наступившей вскоре ночи партизанские подразделения совершенно бесшумно снялись со своих позиции и, прикрытые усиленными пулеметными взводами, двинулись в обнаруженную разведчиками брешь.

Случилось так, что в партизанской колонне, выходившей из окружения, рядом с нами шагала с карабином в руках та самая незнакомая мне девушка, на которую я невольно обратил внимание в бою. Выглядела она такой же бодрой и бойкой, хотя всего лишь несколько часов назад на моих глазах партизанке пришлось вместе со всеми выдержать нелегкую, смертельно опасную схватку с врагом.

— Кто вы? — спросил я.

— Боец отряда Марина Храпко, товарищ комиссар! — задорно отозвалась женщина.

Позже я узнал о славном героическом пути этой активистки нашей партии, который она уже прошла в тылу врага. Буквально с первых же дней оккупации вступила Марина в ряды тех, кто создавал заново и крепил подпольные партийные ячейки на захваченной фашистами белорусской земле, кто поднимал народ на борьбу и организовывал партизанские отряды.

Марину Храпко еще с довоенных времен хорошо знали жители Глусского района. В Жолвинецком сельском совете она избиралась секретарем комсомольской организации, заведовала местной библиотекой. К веселой, задорной и боевой дивчине, начитанной и живой, умеющей заинтересовать и увлечь людей, невольно тянулась молодежь.

Вскоре девушку избрали вторым секретарем Глусского районного комитета комсомола, а затем она перешла в районный отдел народного образования.

В суровом сорок первом Храпко принимала самое деятельное участие в подготовке района к эвакуации. За ней был закреплен Жолвинецкий сельсовет. Она как представитель партии делала все для скорейшей переброски на восток белорусского зерна, мяса, других продуктов. Врагу не должно остаться ничего!

Прогремев ожесточенными боями, откатилась в глубь страны линия фронта. Родное Полесье под пятой оккупантов. «Будем громить врага в его тылу!» — решила Марина и увела актив окрестных сел и деревень на юг республики, к городу Мозырь.

Дойдя до райцентра Октябрьский, группа встретила партизан. Присмотревшись к девушке, командование предложило коммунистке вернуться в свой Глусский район с ответственной и серьезной задачей — вести разведку и поднимать население на борьбу с оккупантами. И она без колебаний согласилась.

В начале октября 1941 года вместе со своим однофамильцем Константином Храпко Марина отправилась в обратный путь, в захваченный фашистами Глусск. За день оставив позади несколько десятков километров, они миновали деревни Городище, Лучки и многие другие. Картина везде была одна и та же: бесчеловечный террор оккупантов, казни, пытки и издевательства над мирными советскими гражданами. Сердце Марины обливалось кровью при виде всего этого. «Надо действовать, бороться, поднимать народ на врага!»

Под самым Глусском им встретились трое мужчин в выгоревшей командирской форме. Они пробирались на восток, далеко обходя деревни и села, таясь от посторонних взглядов. После осторожного знакомства и взаимных расспросов, все трое примкнули к Марине и Константину. Раздобыв у селян гражданскую одежду и узнав о последних событиях в Глусске (по словам очевидцев, гитлеровцы организовали там крупный склад боеприпасов), пятерка решилась на первую диверсию. С планом, предложенным Мариной Храпко, согласились все. Она пошла вперед — на разведку.