Партизаннаме

Сегодня есть возможность, несколько по-иному, взглянуть на эти события. Вот что в 1961 году писал Первый Секретарь Крымского обкома ВКП(б) 1941 года В.С.Булатов: «Как член военного Совета Черноморского флота, по разрешению ЦК партии в течение 10 дней был на флоте. 20 июня эскадра пришла в Одессу, в том числе и флагманский корабль «Эльбрус». На рассвете 21 июня на рейде Одессы началось необычное оживление иностранных торговых судов, многие из которых спешно, не окончив грузовые операции, стали покидать порт и уходить в сторону Босфора.

Болгарских, греческих, итальянских, румынских судов насчитывалось больше полутора десятков. Обо всем этом доложили командующему, когда мы завтракали в кают-компании флагманского корабля «Эльбрус». Доложили в Москву, но нас успокоили и приказали продолжить учение по плану. На последнем этапе учения мы отрабатывали высадку десанта» [92, л. 9].

Как можно судить из этого откровения, ни для командования Черноморского флота, ни для руководства Крымского обкома война не была неожиданностью.

В отличие от абсолютного большинства территорий Советского Союза в Крыму оказался едва ли не самый большой промежуток времени между началом войны и оккупацией – сто тридцать один день. Поэтому ни о какой внезапности или нехватки времени для подготовки к партизанской войне говорить не приходится.

Давайте, перенесемся в те далекие годы, знакомясь с протоколами самого главного института власти той поры – заседаний бюро Крымского обкома ВКП(б).

Начнем с последнего мирного дня. Так совпало, что оно проходило именно 21 июня 1941 года. Рассмотрены вопросы о нормах отпуска кормов в животноводстве. Обсуждается газета «Красный Крым», так как в статье некоего т. Портного «отдельные недостатки колхоза показаны как типичные явления колхозной действительности», за что объявлен выговор цензору т. Квитчаному. Утверждается план проведения праздничных мероприятий посвященных дню военно-морского флота, которые пройдут 26 июня.

Следующее заседание проходит через две недели 5 июля 1941 года. О том, что началась война можно понять только потому, что рассматривается вопрос об обучении женщин работе на тракторах. Утверждается добрый десяток вновь назначенных ответственных работников в связи с тем, что ранее работавшие на этих местах люди ушли в Красную армию.

Каждое заседание два-три десятка человек исключают из партии. Причины разные: пьянство, воровство, аморальное поведение, скрытие непролетарского происхождения, не проявление бдительности при работе с врагами народа…

24 июня 1941 года в соответствии с решением Политбюро ЦК ВКП(б) СНК СССР было издано постановление о создании на добровольных началах в прифронтовой полосе истребительных батальонов для борьбы с диверсантами и десантными группами.

15 июля 1941 издается приказ Командующего войсками Крыма генерал-лейтенанта П.И. Батова о назначении подполковника А.В. Мокроусова командующим всеми отрядами народного ополчения Крыма [10, л. 27].

Появление этого приказа всеми историками воспринимается, как нечто совершенно обыденное и само собой разумеющееся. В действительности всё гораздо сложнее. Прежде всего, давайте вдумаемся, что такое «отряды народного ополчения», о которых говорится в приказе.

«Народное ополчение – добровольческие военные и военизированные формирования – рабочие отряды, группы самообороны, коммунистические батальоны, отряды партийно-советского актива и др., формировавшиеся из лиц, не подлежащих первоочередному призыву по мобилизации» [118, с. 479].

В сознании советских людей народное ополчение, обычно, ассоциируется с обороной Москвы, когда из жителей столицы было сформировано двенадцать дивизий, которые стали на защиту родного города и отстояли его, в прямом смысле, ценой собственной жизни.