Партизанская борьба в национально-освободительных войнах Запада

В стране ходили слухи об очень широких приготовлениях к большому вооруженному восстанию. Маргарита Пармская писала Филиппу в сентябре 1566 г.: «Некоторые из „компромисса“ и сектанты осмеливаются угрожать мне применением против меня силы и оружия, хвастаясь, что призовут к оружию против меня больше 60 тыс. человек, не считая иностранцев, говоря, что в их распоряжении деньги антверпенских купцов, которые им будут давать на это больше чем по 12 сот тысяч флоринов в месяц». Действительно, антверпенское купечество, под предлогом умилостивить короля огромным денежным взносом, на самом же деле, чтобы создать военный фонд для восстания, наметило собрать 3 млн. гульденов. Если бы популярный граф Эгмонд решился встать во главе военных сил дворянского союза и кальвинистов, то, по мнению современников, он смог бы выставить 60-тысячную армию, покорить Брюссель и внезапным ударом захватить господство над всеми Нидерландами. Действительность не соответствовала этим планам и предположениям. Но на вооруженную борьбу толкнуло само правительство, когда, нарушив свое «соглашение» с дворянством («аккорд», 23 августа 1566 г.), силой стало подавлять выступление кальвинистов.

В руках кальвинистов находились два важных промышленных центра Южных Нидерландов — Турне и Валансьен, которые отказались пустить к себе гарнизоны правительственных войск. Турне в конце концов уступил, но Валансьен решил сопротивляться до последней крайности. Власть в городе захватила кальвинистская консистория. Большое влияние среди восставших имели два замечательных кальвинистских проповедника Гвидо де Бре и Перегрин де Лагранж. «Пусть я онемею, как рыба, пусть язык мой прирастет к нёбу, прежде чем я стану уговаривать мой народ принять гарнизон из жестоких наемников, которыми будет растоптано его право на свободу совести», — заявил де Лагранж.

Город был объявлен мятежным и осажден войсками известного своей жестокостью Нуаркарма. Горожане проявили такую храбрость, предприимчивость и искусство в военном деле, что «их можно было принять за старых ветеранов и опытных солдат, а не за горожан и ремесленников», — пишет один из современников. «Они каждый день делали вылазки, сражаясь с такой смелостью и уменьем, как будто они всю жизнь только и носили оружие».

Все население было призвано к оружию — как бедные, так и богатые. Из городских нищих сформированы были три роты, получившие название «голяки» (tousnuds).

Осаждавшие Валансьен испанские войска действовали с большой жестокостью. Об этом говорит обращение города Валансьена к рыцарям ордена Золотого руна, рисующее хорошо знакомую картину бесчинств и зверств. Все деревни в окрестностях Валансьена были разграблены. Поля опустошены. Все насилия, которые разнузданная солдатчина может совершить над беззащитным крестьянством, были учинены. Мужчины и женщины, которые пытались завязать какие-нибудь сношения с городом, хладнокровно избивались сотнями. Скудное имущество крестьян подвергалось разграблению. Дети посреди зимы выбрасывались голыми на улицу. Женщин и девушек продавали с торгов под бой барабанов. Больных и раненых сжигали на медленном огне на потеху солдатам.

Отчаявшись получить помощь извне и считая борьбу совершенно безнадежной, Валансьен сдался. Но условия капитуляции — сохранение жизни горожанам и отказ от разграбления города были грубо нарушены Нуаркармом. Имущество многих городских богачей он конфисковал в свою пользу и в пользу своих сподвижников. Множество кальвинистов, в том числе Лагранж и де Бре, были повешены и сожжены.

После падения Валансьена все выступления кальвинистов были без труда подавлены правительством.

Одновременно с осадой Валансьена, отчасти на выручку ему, в разных местах Артуа, в южной и приморской Фландрии собираются отряды кальвинистов. Они плохо организованы, плохо вооружены, и предводительствуют ими люди, не сведущие в военном деле. Они скоро становятся жертвами жестокой экзекуции. Пьер Корнайль, кузнец по профессии, а потом кальвинистский проповедник, собрал около Лануа трехтысячный отряд из крестьян, студентов и безработных солдат и вооружил их вилами, мушкетами, пиками и алебардами. Около тысячи двухсот таких же воинов собралось близ местечка Ватрело.

Кальвинистский проповедник Датен, один из видных вдохновителей церковного погрома в Антверпене, собрал небольшой отряд в западной Фландрии, в окрестностях Дорника, среди местного населения, еще не успокоившегося после иконоборческих выступлений.

Все эти силы были разбиты и истреблены правительственными войсками Нуаркарма и Сира Рассингина. Несколько сот повстанцев были сожжены заживо в колокольне, где они заперлись.