Партизанская война на Украине. Дневники командиров партизанских отрядов и соединений. 1941–1944

Соединение стало в 8 окрестных польских деревнях, впереди р[еки] Случь. За ним националисты-бульбовцы. Далее — неизвестность. Нужно продовольствие, фураж, аэродром, кони, сани. Все это мы должны взять за Случью у националистов. Нужно весь состав посадить в сани с тем, чтобы приобрести способность выходить в украинские степи.

Сводка информбюро сообщает мало утешительного. Идут бои в районе Кременчуга, Черняхова. Наш бывший район деятельности — арена ожесточенных боев. Видно, что наступление Красной армии затягивается на зиму.

12 декабря [19]43 г.

Брониславка. Провел совещание штаба. Решали вопросы, что делать дальше? Требуется продовольствие, фураж. Всего этого в здешних селах нет, так как население польских сел живет вообще здесь бедно. Кроме того, тут же стояли партизанские отряды Шитова, и очень много беженцев-поляков, поживших[234] от бульбовцев и бандеровских банд. Эти беженцы во многих случаях без продовольствия и фуража. На почве недоедания и плохих бытовых условий свирепствует бытовой тиф. В 30 населенных пунктах (многие из этих населенных пунктов насчитывают только 8–15 дворов) проживает свыше 20000 поляков.

Националисты продолжают жечь польские села, вырезать поляков, которые приходят сюда из районов Корец, Костополь, Сарны.

Недавно бандеры сожгли населенный пункт Окоп и вырезали там всех поляков. Короче говоря, обстановка для пребывания соединения малоблагоприятная. С целью приобрести аэродром решили вытеснить бандеровцев из с[ела] Быстричи, Вулька-Холопская, Холопа, за р[екой] Случь, заготовить продовольствие и фураж и действовать в ожидании грузов в треугольнике: Сарны — Ровно — Городница. Попытаться вытеснить из этого района бандеровцев и провести необходимую разъяснительную работу среди населения. Жаль, что нет типографии. В Эмильчино мы захватили богатейшую типографию, но тогда мой комиссар завел у себя какой-то политотдел (как он решил подписывать листовки) и не хотел даже беседовать со мной. Осматривая типографию, я советовал Кищинскому заготовить шрифт и заказать ручной типографический станок. В результате вся типография снова досталась противнику и даже два ящика неразобранного шрифта; вот какую шляпу надели мы с беспечным комиссаром.

Вчера отряды Микояна, «Смерть фашизму» и Киевский заняли села: Быстричи, Вулька-Холопская и Холопы. Бандеровцы бежали. Со стороны Моклин бандеровцы числом до 500 чел[овек] пытались наступать трижды, но смелыми контратаками были отброшены и обращены в бегство.

В течение этих суток много вывезено из этих сел муки, зерна, фуража и другого продовольствия. 39 мужчин из с[ела] Быстричи были приведены в Брониславку, где мы с комиссаром беседовали с этими людьми.

Раскрывается интересная картина: первое, это то, что среди населения бандеровцы не особенно влиятельны[235]. В их банду идут большей частью уголовные и кулацкие элементы. И ни один из 39 не является бандеровцем. Оказывается, по словам этих людей, бандеровцы в основном состоят из галичан, население их боится и быть в их отрядах считает грязным делом. В то время, как нас информировали Шитовцы, все население за Случью в этой зоне причисляется в клику националистов.

Второе — эти люди, находящиеся в 10 км от Шитова, не знают о нем и вообще о других партизанах, настолько слабо наше влияние. Население это ожидает нашей помощи и защиты его от бандеровских головорезов.

Из 39 опрошенных [значительная часть] оказалась нам друзьями и рассказала все откровенно, что знала о бульбовцах и бандеровцах. Не менее половины не хотели говорить только из-за страха перед бандитами, остальные будут тоже нашими друзьями, если [партизаны] защитят [их] от бандитов. Эта беседа помогла нам сделать заключение о том, что не следует бояться поголовного сопротивления всего населения западных областей. Мое соединение, где бы оно ни было, везде пользовалось любовью народа, значит, [так] и будет[236]. Мы будем пользоваться симпатией, только надо ее заработать, и тогда можно будет за Случью нести знамя красных партизан. Нужно немедленно выходить за Случь, в народ! Надо подорвать влияние «петлюровских старцев».

Вчера ко мне прибыла делегация местной польской самообороны во главе командира Николая Скибы. По их словам, в оставшихся 32 польских населенных поселках и селах теперь проживает около 20 000 поляков, большей частью беженцев, спасающихся от бандеровцев.

В Старой Гуте [имеется] окружной комитет, который, в свою очередь, организует местную самооборону. На проведенных по селам собраниях записалось 1200 добровольцев-поляков, составляющих теперь самооборону. По словам этой делегации, поляки могли бы довести самооборону до 10 000 чел[овек] за счет других районов. Весь вопрос в оружии. Вооружены только 30 чел[овек]. Местный отряд польский был Шитовым расформирован, поляки также обижаются на то, что шитовцы отбирают у них оружие.