Разведка возвратилась с железной дороги, где был взрыв вражеского эшелона, кроме того, возвратилась 3-я рота, которая ходила на выполнение боевого задания на железную] д[орогу] в район ст[анций] Олыка — Ромашковка. Рота просидела на этом участке с вечера до утра. Но поезда не ходили. И так после диверсии вражеские эшелоны не ходят вторые сутки. Фашисты подбирают свои трупы с эшелона, пущенного под откос 24 июля в 1.00 ночи. Кроме всего этого, разведка доложила, что 6 вагонов полностью сгорели, покрутилось и ж[елезно]д[орожное] полотно. Считаю, что сегодня должны [идти] вражеские эшелоны. Поэтому сегодня в 16.00 час[ов] послал группу в количестве 50 человек со 2-й роты, командир тов. Авксентьев и пошел комиссар тов. Кременицкий, в район станции Клевань — Рудечка, с задачей пустить под откос вражеский эшелон. Перед выходом группы провел с ней беседу, особенно заострил внимание на расположение бойцов, подход к железной дороге и отход. Это необходимо было потому, что [у] наших партизан в этом вопросе очень слабое место. Как только видят успех, обязательно появляется беспечность, отходят как попало, толпой, и поражение обычно получаешь больше при отходе, чем при наступлении. После того как отправил группу на диверсию, послал небольшую группу за картошкой в село Ольно[360]
.Сегодня тов. Федорову дал радиограмму следующего содержания:
«Строкачу — Федорову. 17 июля на минах МЗД в районе Киверцы — Зверев подорвалось два эшелона, разбито два паровоза и 9 площадок с военным грузом. 2 июля в районе ст[анций] Рудечка — Клевань пущен под откос воинский эшелон. Из противотанкового ружья полностью выведен из строя паровоз, разбито 6 площадок с лесоматериалом. Генератор поправить не могу. Балицкий. 25.7–43 г.»
«Строкачу — Федорову. 23 июля в районе Александрия — Зверев пущен под откос эшелон с живой силой, идущий на фронт. При крушении и ружейно-пулеметным огнем уничтожено 350 немецких солдат и офицеров. Полностью уничтожен паровоз, разбито три классовых вагона, 9 повреждено. 4 партизана ранено. С 15 по 23 июля пущено под откос 6 эшелонов, уничтожено 4 паровоза, 3 повреждено, разбито 28 вагонов, повреждено 21, сожжено 2 цистерны с горючим, захвачено в плен 7 немецких солдат и офицеров. 25.7–43 г. Балицкий».
«Строкачу — Федорову. В результате подрыва эшелона 23 июля ж[елезная] д[орога] 2 суток не работает. 25.7–43 г. Балицкий».
Сегодня же получены из соединения радиограммы следующего содержания:
«Балицкому. Нахожусь на старом месте, откуда вы ушли. Федоров».
«Балицкому. Приказываю немедленно организовать связь с ежедневным освещением Ваших действий и обстановки в районе Вашего действия. Федоров, Дружинин».
«Мише. Требую возобновить ежедневную работу с нами, слушаем 20.00 и 12.00 старыми данными. Питание получили, вышлем первыми связными. Анатолий».
«Вас не слышно. Работайте три сеанса до установления связи».
Что можно сказать об этих радиограммах тов. Федорова? Тов. Федоров считает, что я не хочу связываться с ним, это абсурд, что я могу сделать, когда не работает рация, сгорел генератор. Конечно, тов. Федоров может этому не поверить, начнутся разные толкования о том, что я зазнался, не хочу иметь связи с ним и т. д.
26 июля 1943 г.