Партизанскими тропами

Потом их перевели в местечко Старые Пяски, где они стали работать на ликеро-водочном заводе. Теперь появилась возможность устанавливать связи с населением через рабочих. И вновь большую изобретательность проявил Чонкич. Он постепенно сблизился с электриком Николаем Сеняком. Как обычно, все началось с чувства взаимной симпатии, а затем они подружились. Чонкич не ошибся: Николай действительно помогал партизанам. Дружба с Николаем стала еще крепче, когда Чонкич начал информировать его обо всем, что происходило в хортистской части и что могло представлять интерес для партизан.

В период с ноября 1943 года по 18 мая 1944 года Сеняк помог Чонкичу организовать побег к партизанам нескольких югославов. Среди них были Ненад Башич, Панта Живич, Пера Милич-Кечански, Стеван Пашчан, Илия Протич и Йован Топалов. Из части, охранявшей железную дорогу, бежали Озрен Рацков и Мирко Дуркулович. Последний ухитрился притащить к партизанам два пулемета. Было организовано еще несколько побегов.

Побеги особенно участились ранней весной 1944 года. В хортистском гарнизоне создалась тревожная обстановка. Подозрение в организации побегов пало на Чонкича. Его дружба с Николаем Сеняком и авторитет, которым он пользовался у товарищей, навели хортистов на мысль, что именно он является организатором побегов. Когда ему стала угрожать опасность ареста, Чонкич, по совету Николая, решил бежать к партизанам.

ИЗ ПАРТИЗАНСКОГО ДНЕВНИКА ЧОНКИЧА

Милорад Чонкич попал в армию из Нови-Сада. Родился он в Жабле. В 1941 году был студентом. Летом 1942 года его мобилизовали, и до осени того же года он находился на переподготовке. Затем ему предложили учиться на младшего командира хортистской армии. Когда он отказался, его ждала такая же участь, какую разделили югославы, не пожелавшие стать офицерами и унтер-офицерами хортистской армии.

Вначале его отпустили домой, но уже 1 марта 1943 года он опять оказался в армии. Вместе с другими сербами и хорватами из Бачки, Барани и Междумурья его отправили в венгерский город Ясберень. В августе того же года они были уже на Восточном фронте в местечке Старые Пяски.

О том, как он попал к партизанам, о боях, в которых ему довелось участвовать, Чонкич написал в своем дневнике. Позже по совету командира отряда он перестал вести записи, опасаясь, что дневник может попасть в руки врага.

Вот что писал в своем дневнике Чонкич.

«15 мая 1944 года. Мне удалось выбраться из сарая около деревни Старые Пяски, которую оккупанты превратили в опорный пункт, и пробраться к домам. У околицы меня должен был ждать Коля. Да, он ждал меня. Мы вместе пошли в лес. Я был до крайности взволнован. Что-то ждет меня впереди? Что бы там ни было, я буду свободен...

После часовой ходьбы подошли к партизанской заставе. Обменялись паролями с часовыми. Обнялись. Я угостил их сигаретами. Потом простились и вновь углубились в лес. Шли труднопроходимыми тропками по болотам и наконец глубокой ночью приблизились к партизанским оборонительным сооружениям на берегу канала, прорытого через болото. Так мы попали на территорию, защищаемую народными мстителями.

Позже мне рассказывали, что фашисты не раз пытались проникнуть сюда, но их танки не могли пройти по болотам. Ничего не могла поделать и гитлеровская тяжелая артиллерия. Что еще мог предпринять противник против партизан? Всякая попытка уничтожить партизан оказывалась безуспешной. Фашисты каждый раз получали отпор и возвращались несолоно хлебавши.

Итак, отшагав пешком километров двадцать в сопровождении проводника, хорошо знавшего незаминированные тропинки, мы оказались в лагере партизанского отряда имени Калинина. В лагере были построены десятки временных деревянных домиков, в каждом из которых жили по пятнадцать партизан. В этом небольшом отряде были и женщины.

Партизаны имели полевую кухню, кузницу и, что меня особенно приятно удивило, баню, хотя это сооружение внешне и не походило на баню. Здесь же, в лагере, размещались штаб отряда и медицинский пункт. Я познакомился с командиром отряда. Коля заранее информировал командование отряда обо мне, и потому командир знал обо мне буквально все и встретил по-дружески. Мы долго беседовали.

Командиром отряда был Флор Корнеевич Ляпичев. Партизаны звали его Николаем Кузьмичом или просто Колей. Комиссар отряда — Федор Александрович Беляев, врач — Михаил Владимирович Мукеесич, армянин; медсестра — Хеля Лайнеман, а интендант — Антон Яковлевич Бирюков.

Отряд состоял из нескольких отделений, по десять бойцов в каждом. Отделения объединялись в четыре взвода. Партизаны имели на вооружении крупнокалиберные пулеметы, двадцать автоматов и скорострельные десятизарядные винтовки.