Партизаны не сдаются! Жизнь и смерть за линией фронта

И снова Василий Заикин со своими товарищами отправляется на задание к железной дороге. На этот раз у них в вещевых мешках лежали настоящие мины, которые были привезены на самолете летчиком, прилетевшим за пострадавшим парашютистом. В связи с выпавшим снегом и наступившими холодами минировать железную дорогу теперь стало еще труднее и опаснее. Но Заикин про себя думал, что стало холодно, кругом снег, значит, немцы не ожидают их в такую холодную, снежную погоду. И бдительность их будет ниже, чем в те осенние темные ночи. Расчет Заикина подтвердился. Одевшись в белые маскировочные халаты, подрывникам удалось довольно легко выполнить задание. Удивительным было то, что ни одного немца они не увидели на железнодорожной линии в эту ночь.

— Что они, подохли, что ли, все? — удивившись, спросил Карсаев.

— Наверно уже замерзать стали немцы, вот и сидят в своих сторожках. Так нам это на руку.

Правда, нужно сказать, что Заикин со своими товарищами выбрал место минирования железной дороги там, где рядом было много населенных пунктов и где совсем почти не было леса. Его поход с товарищами на это задание был просто дерзким и, видимо, совершенно неожиданным для немцев.

Заминировав и отойдя от железной дороги в сторону шоссе примерно с полкилометра, а потом замаскировавшись в росших здесь кустах, наши диверсанты стали наблюдать за железной дорогой. Через некоторое время пошел небольшой снег, а затем все усиливающийся снегопад перешел в пургу. Наблюдать за дорогой стало совсем невозможно. Но для наших подрывников это было хорошо, снег засыпал их следы и то место, где были под рельсы заложены мины.

— Ну, братцы, что-то холодно стало. Хоть бы попрыгать немного и обогреться.

— Ты лежи давай и жди. А если замерз, то лежа ногами подрыгай и нагреешься, — шутил Заикин своим товарищам.

Происходило все это где-то в районе между Славенями и Мотиевым, километрах в десяти западнее Толочина. Прошло уже много времени, наши диверсанты покрылись снежным покрывалом и совсем замерзли от пронизывающего все их тела холода.

— Что это нет сегодня поездов? Может быть, до утра ни одного не будет? — с дрожью от холода в голосе, с сомнением спросил Карсаев.

— Будут. Куда они денутся, надо только ждать, — твердым голосом ответил Заикин. — Ты смотри не засни, а то совсем замерзнешь.

Как раз во время этого разговора где-то со стороны Толочина послышался гудок паровоза.

— Вот, видишь, и идет наш паровозик.

— Так он идет не по нашей линии.

— А, черт возьми, я и забыл совсем, что мы поставили мины на той стороне железной дороги. Значит, опять придется ждать.

Метель несколько ослабла. Облачность уменьшилась, и сквозь разрывы в облаках появилась бледная луна. Ветер дул с востока, и был ясно слышен шум подходящего поезда со стороны Толочина. Лежащие в снегу подрывники, сосредоточив все свое внимание на подходящем поезде, не заметили, что и со стороны разъезда Троцилово тоже медленно двигался поезд в сторону фронта. Первым его заметил Мозниченко, который до этого молчаливо лежал справа от Заикина и терпеливо переносил холод.

— Братцы! А с другой стороны тоже идет поезд.

— Где ты увидел?

— Там, около леса, мелькнул огонек и послышался шум паровоза.

— И правда! Там тоже идет поезд, — подтвердил Заикин. — Вот этот-то и будет наш.

Партизаны, забыв о холоде, все свое внимание сосредоточили на сближающихся поездах. Тот, что шел к фронту, то есть по линии, где лежали мины, несколько опередил встречный поезд. И вдруг загрохотали взрывы мин. Паровоз, подскочив от взрыва, навалился всей своей массой на рельсы встречного поезда. Вагоны его начали налезать друг на друга, падая под откос, а часть вагонов опрокинулась на рельсы. Машинист встречного поезда, ослепленный и оглушенный взрывом и не ожидавший этой катастрофы, не успел затормозить, и его поезд со всего хода налетел на лежащий на путях паровоз. Началось невообразимое. Вагоны со скрежетом наваливались друг на друга. Возник пожар. Были слышны крики людей, попавших в эту катастрофу. Потом начались взрывы снарядов или мин, которые находились в вагонах. Пожар усилился. Ошалевшие, но уцелевшие немцы открыли бесприцельную стрельбу во все стороны от горящих составов.

— Хлопцы! Сматываемся! — вполголоса крикнул Заикин.

Теперь нашим диверсантам нужно было как можно скорее уйти от места катастрофы, так как немцы могли отрезать им путь для отступления, выслав автомашины на шоссе. Партизаны по мягкому снегу, проваливаясь в сугробах и падая, бежали в сторону шоссе. Теперь они забыли про холод и, обливаясь потом, успели все же перейти шоссе в тот момент, когда со стороны Толочина мимо Мотиево уже двигались на мотоциклах и автомашинах гитлеровцы. Не заметив перебежавших через шоссе партизан, они остановились напротив горящих составов и открыли огонь из пулеметов вправо и влево от дороги. Пули свистели над головами убегавших Заикина и его товарищей. Пробежав еще с полкилометра, они углубились в лес и с облегчением вздохнули.

— Ну, кажется, мы оторвались от немцев, — проговорил Заикин.