Партизаны принимают бой

О походе на логово фашистского зверя в партизанских землянках, на привалах, у костров было переговорено немало. И в шутку и вполне серьезно обсуждались планы захвата Берлина, взятия в плен Гитлера и его своры. Кстати, о маньяке Гитлере среди партизан ходили сотни весьма остроумных анекдотов. На разные лады передавали разговор Гитлера с собственным портретом. «Адольф, — обращается Гитлер к своему портрету, — скажи, что с нами будет в конце войны?» «Ничего особенного, — отвечает портрет, — мы просто поменяемся местами: меня снимут, а тебя повесят».

Партизанам и местным жителям особенно нравился анекдот о встрече Гитлера с мобилизованным в вермахт бравым солдатом Швейком. Как известно, у бравого солдата обычно получалось так, что, маршируя в направлении фронта, он почему-то удалялся от него. Встречает Швейка бесноватый фюрер: «Ты куда, Швейк, шагаешь?» — «На фронт, мой фюрер». — «Но ведь фронт на востоке, там нужно защищать фатерланд, а ты идешь на запад». «Осмелюсь доложить, — не моргнув глазом, отвечает Швейк, — безопасность фюрера для меня дороже безопасности фатерланда». Гитлеру это понравилось. «Кто твоя мать?» — спрашивает он Швейка. «Доблестная германская армия, мой фюрер», — отвечает солдат. «Кто твой отец?» — «Вы, мой фюрер». — «Кем же ты хочешь стать, доблестный солдат?» — «Осмелюсь доложить, круглым сиротой, мой фюрер».

Эти анекдоты были своеобразным коллективным творчеством патриотов, которые делали все, чтобы приблизить желанный час победы. Ее образ в мыслях партизан, как и всех советских людей, сливался с предстоящим стремительным шествием нашей армии на запад, с истреблением ядовитого зелья фашизма. Все мы мечтали участвовать в жарких схватках в Берлине, и непременно у рейхстага. Об этом мечтал и бесстрашный разведчик из полка Садчикова Михаил Егоров, принимавший активное участие в мартовских боях.

По рассказам Ивана Федоровича Садчикова и других однополчан, разведданные, которые приносил Егоров, не нуждались в уточнении. Михаил отлично понимал, что преимущество партизан по сравнению с хорошо вооруженным, численно превосходящим противником должно состоять не только в большей мобильности, в поддержке населения, но и в лучшей разведке. Противник не должен сделать ни шагу, о котором не стало бы известно народным борцам. Опытный разведчик Михаил Егоров знал, что этого нельзя достичь без связи с местным населением. В умении завязывать полезные знакомства с жителями деревень с Егоровым не мог сравниться никто. Опыт борьбы в тылу врага он приобрел в огне жарких схваток.

Михаил Алексеевич Егоров родом из деревни Бардино Руднянского района Смоленской области. Здесь учился, потом работал на торфопредприятии «Красный восход». В большую семью Егоровых горе пришло еще в самом начале войны. В первых числах июля получили извещение о гибели старшего сына Никифора под Белостоком. Вскоре после оккупации смоленской земли немецко-фашистскими захватчиками Михаил познакомился с пятью советскими танкистами, попавшими в окружение и скрывавшимися в ближайших лесах. Вместе искали оружие, готовились к партизанской борьбе.

В ряды партизан Михаил Егоров вступил в мае 1942 года. Отряд входил в соединение «Бати». Молодой, неопытный, Михаил на ходу осваивал мастерство партизанской войны. Участвовал в боях из засад, в разгроме гарнизонов, в налетах на вражеские коммуникации. В июле сорок второго соединение «Бати» разукрупнилось. Из него выделилось несколько партизанских полков. Егоров попал в диверсионный полк особого назначения, которым командовал Иван Федорович Садчиков.

Отличившегося во многих боевых операциях юношу взяли в разведку. Но этого ему показалось мало. Михаил хотел участвовать в диверсиях. И вот четверка партизан — И. Е. Шалушкин, М. А. Егоров, С. И. Фролов и З. П. Морозов идут на железную дорогу Москва — Минск с заданием подорвать вражеский эшелон. Место для диверсии выбрали у полустанка Шуховцы, где высокий откос на закруглении и удобные подходы к полотну. Железную дорогу в 1943 году оккупанты охраняли тщательно, однако партизаны подобрались к путям незамеченными. Вблизи маячили фигуры патрулей. Партизаны долго мерзли в снегу, но терпеливо ждали. Наконец охрана убралась. Поздно ночью заложили мины и отошли.

Вскоре со стороны Орши послышался грохот тяжелого воинского состава. Мина нажимного действия сработала точно. Гулко охнула земля, в небо взвился огненный смерч. При зареве взрыва партизаны увидели, как подобно буйному коню вздыбился и рухнул под откос состав. Раздалась беспорядочная стрельба, послышались крики раненых. Во время отхода пришлось с боем прорываться через шоссе. Но все обошлось благополучно.

Подпольщики из деревни Шуховцы сообщили о результатах операции: 220 гитлеровцев погибло под обломками вагонов, около 300 вражеских солдат и офицеров было ранено.