Партнеры, Любовники, Супруги

- Когда я тебя целовал, - настойчиво повторил он, - мне показалось, что тебе это нравилось?

Берегись, Люси, сказала она себе. Она не сомневалась, что Раст затащил бы ее к себе в кровать, если б мог. И все же он не из тех, кто способен причинить боль.

- Конечно, нравилось, - осторожно ответила она. - Но это всего лишь поцелуи, ничего больше.

- Тебе со мной.., спокойно, да?

- Ты мне нравишься, - снизошла она, все еще сохраняя вежливый, безликий тон. - Ты.., общительный. - Вот так. Это его остудит.

- Почему?

- Что - почему?

- Почему я тебе нравлюсь? Она попыталась увильнуть:

- Парень, ты же неспроста стал адвокатом. Ты не бросаешься на кость, как голодный пес, у тебя повадки домашнего любимца.

- Отец говорил то же самое, - отозвался он. -Он считал, что мне подойдет карьера адвоката. Он не ошибся, но работать на ранчо я люблю гораздо больше. Итак, почему я тебе нравлюсь?

- Ладно, - со вздохом сказала Люси. - Сдаюсь. Ты мне нравишься, потому что ты добрый и...

- Добрый? - изумился он.

- Да. Ты взял к себе дочку брата, не задавая вопросов. Большинство мужчин отказались бы.

- Не мог же я вышвырнуть за дверь дочь Тома!

- Конечно, нет. Потому я и говорю, что ты добрый. И ты очень внимателен к ней. Он фыркнул.

- Она же совсем кроха.

- Я видела, как ты работаешь с лошадьми.

Нельзя быть терпеливее. - Я терпеливый? Не смейся. Я все время выхожу из себя.

- Ты ворчишь, - мягко сказала она, - а это разные вещи.

- Ворчу. Пожалуй, с этим можно согласиться. Еще что?

Пряча улыбку, она подумала, что он хотел бы слышать, какой он мужественный, красивый и сексуальный.

- Ты вежливый, - подкинула она новую мысль, отчасти зная, как его уколоть, но отчасти и всерьез. - Ты никогда не грубишь. Хотя размеры у тебя внушительные, свою силу ты направляешь только на то, чтобы защитить слабых.

У него дрогнули уголки губ.

На миг наступило молчание, и тут Люси поняла, что же в нем самое поразительное.

- Мне нравятся твои глаза, Раст. - Она смотрела в окно невидящим взглядом. - Я люблю в них смотреть, они такие красивые - шоколад с корицей. И взгляд твердый. Ты настоящий мужчина.

Она медленно повернула голову и вгляделась в темный профиль. Он хочет знать, что она в нем нашла? Ну что ж, она скажет.

- Когда я смотрю в твои глаза, я вижу честность, надежность. Ты мне очень нравишься, Раст. По правде говоря, я схожу по тебе с ума. Я без ума от тебя.

Как так вышло, Господи, неужели я это сказала?! Люси обескураженно уставилась на свои руки, изумляясь, как могло у нее вырваться признание. Она чуть не застонала.

Искоса взглянув на Раста, она увидела, что и он изумлен: на шее бьется жилка, челюсти сжаты. Он свернул с шоссе, резко затормозил - из-под колес взметнулись струи грязи, - остановился под раскидистым дубом и выключил мотор.

Движением пальца он освободил себя и ее от ремней и сжал в объятиях. В темноте сверкнули голодные, пугающие глаза.

- Я не могу больше ждать.., не могу. Вчерашняя Люси испугалась бы этого натиска - но теперь она была другая, прилив возбуждения захватил и раздавил ее, как мчащийся табун лошадей. Сердце бешено колотилось, и, все забыв, она кинулась к нему на шею и прильнула всем телом. Она вдыхала его неповторимый запах - запах ручьев, дубов, травы. Она неистово целовала его.

В его поцелуях не было вчерашней нежности, это была атака дикаря, сексуальный штурм, требовавший такого же ответа.

Раст не сдерживал клокотавшего в нем желания. Жестокая дрожь сотрясла все тело. Из глубины горла вырвалось низкое рычание, Люси в ответ крепче обвила его шею, он прижал ее к себе, чувствуя, как мягкие груди греют его грудь.

Не отрывая губ, он стянул с ее плеч пальто, для этого пришлось на секунду отстраниться, но она сразу же к нему вернулась и вплела пальцы в его волосы. Шляпа давно уже скатилась и потерялась - он не замечал.

Дрожащими пальцами он начал расстегивать блузку, и когда она его не остановила, его сердце воспарило. В одно мгновенье он раздвинул края одежды и расстегнул лифчик. Когда рот завладел розовым соском, она откинула голову назад.

- Расти, - шептала она, вороша густые кудри. Потрясенный голос говорил о том, что она раньше не знала этого наслаждения; он затрепетал, услышав свое имя, сорвавшееся с ее губ. В лунном свете она была как сладчайший, ароматный персик; он только сейчас понял, до чего силен его голод. - Раст, остановись. На этот раз голос звучал совсем иначе. Она уперлась руками в его грудь. - Я знаю, что ты меня хочешь. Я тоже хочу. Но ничего не получится.

- Почему? - Окаменевшее тело не желало останавливаться.

- Потому что.., потому что я ясно вижу конец. Оно приближается.., время.

В тишине он слышал биение их сердец.